« Admiral Hipper » головной корабль одноименного класса тяжелых крейсеров военно-морского флота Германии. Участвовал в боевых действиях во время вторжения в Норвегию, атаках на союзные атлантические конвои во время Второй Мировой Войны. 31 декабря во время нападения на союзный конвой получил тяжелые повреждения, ремонт которых так и не закончился до конца войны.

Проектирование

После окончания Первой Мировой Войны, оставшиеся корабли военно-морского флота германии подлежали передаче победителям, а постройка новых кораблей была ограничена Версальским мирным договором. Так ограничение по водоизмещению для крейсеров составляло 6 000-тонн, из-за чего максимальный калибр артиллерии составлял 150-мм. Тем временем в Великобритании, для борьбы с легкими крейсерами Германии, был создан новый класс крейсеров «Hawkins» со 190-мм артиллерией и водоизмещением 9 800-тонн. Это и другие обстоятельства заставили США созвать в 1921 г Вашингтонскую конференцию об ограничении морских вооружений и проблемах Дальнего Востока и бассейна Тихого океана. По окончанию Вашингтонской конференции в 1922 г было подписано Вашингтонское морское соглашение, согласно которому водоизмещение тяжелых крейсеров ограничивалось 10 000-тоннами, а калибр артиллерийского вооружения - 203-мм. После чего все крупные морские державы приступили к постройке кораблей с максимальными параметрами, которые в дальнейшем получили название «вашингтонские» крейсера.

К сожалению, конструкторы не имели опыта постройки больших скоростных единиц с мощной башенной артиллерией, но с ограниченным водоизмещением. Из-за чего все «вашингтонские» крейсера первого поколения имели слабое бронирование. И только следующее поколение крейсеров, строившихся во второй половине 1930-х гг. имели хорошее вооружение и бронирование.

Официально Германия не принимала участия в гонке вооружений, так как ее сковывали ограничения Версальского договора, однако по тому же договору ей разрешалось строить броненосцы с водоизмещением в 10 000-тонн и с артиллерией главного калибра 283-мм, чем они и воспользовались.

1 апреля 1933 г был введен в строй броненосец « Deutschland », который во многом превосходил «вашингтонские» крейсера. Корабли данного класса, из-за того, что имели вооружение линкора, а скорость крейсера, так же известны как «Карманные линкоры». А 25 января 1940 г они были переименованы в тяжелые крейсера. К сожалению, данный проект не получил дальнейшее развитие, так как они не вписывались в боевые порядки будущих эскадр.

По этой причине Морским штабом были выработаны требования к новому кораблю. Предполагалось, что он сможет действовать как в составе флота, так и в качестве рейдера, способный противостоять всем вероятным противникам, например, французскому тяжелому крейсеру «Algérie» . Новый тяжелый крейсер должен был нести восемь 203-мм орудий, запас топлива на 12 000 миль 15-узловым ходом, а также должен был развивать скорость в 32 узла, при этом его водоизмещение должно было составлять 10 000-тонн.

Вскоре стало ясно, что реализовать данные требования не удастся и конструкторы начали искать компромисс. Первоначально решили уменьшить калибр орудий. Однако установка двенадцати 150-мм орудий вместо восьми 203-мм позволяло сэкономить в среднем 500-тонн, но при этом тяжелый крейсер переставал быть тяжелым. Тогда было предложено установить 190-мм орудия. 4 мая 1934 г состоялось совещание, на котором обсуждались преимущества и недостатки 190-мм и 203-мм орудий. После чего было решено использовать 203-мм орудия, так как экономия в весе, при установке 190-мм орудий, составит менее 100-тонн.

Тем временем конструкторы все больше убеждались в том, что невозможно совместить желаемую защиту, скорость и вооружение в пределах 10 000-тонн. Как уже упоминалось, Германия была ограничена пределом водоизмещения в 6 000-тонн и на чертежах могла так же легко превысить предел в 10 000-тонн. Однако, только что пришедший к власти Гитлер планировал присоединить Германию к международным морским соглашениям, но только в качестве полноправного члена. Из-за данных обстоятельств первоначально превышать 10 000-тонный предел не планировалось.

Летом того же года появились эскизные проекты крейсера с водоизмещением в 10 700-тонн с умеренной скоростью в 32 узла. Несмотря на то, что на бронирование выделялась пятая часть веса, конструкторам удалось предусмотреть только 85-мм пояс, барбеты и траверзы, а также 30-мм палубу. Несмотря на то, что бронирование явно уступало бронированию французского «Algérie» и итальянских « Pola » , в целом проект был воспринят благоприятно. Сразу же адмиралтейство потребовало увеличить толщину лобовых плит башен до 120-мм, брони борта до 100-мм в районе погребов, а главное - преобразовать плоскую броне палубу в традиционную конструкцию со скосами. Также планировалось усилить горизонтальное бронирование в районе погребов до 50-мм.

Тем же летом решился вопрос о типе энергетической установки. Изначально предполагалось использовать смешанное решение: дизельная установка для экономического хода и паровые турбины - для полного хода в бою. Однако, было решено использовать чисто паротурбинную установку с высокими параметрами пара. Данное решение обусловлено тактическими неудобствами совместного использования чисто дизельных и чисто турбинных единиц, а также кораблей со смешанной энергетикой. Кроме этого применение паротурбинной установки позволяло сэкономить вес и упростить инженерные решения, поскольку она обеспечивала меньшую длину валопроводов, меньшую вибрацию и шум, большую живучесть и надежность механической установки.

К сожалению достоинства применения пара, уравновешивались его же недостатками. Однако главным недостатком являлась относительно небольшая дальность плавания.

В конце 1934 г были утверждены окончательные характеристики крейсера с водоизмещением в 10 000-тонн. Не смотря на снижение брони пояса до 80-мм в центральной части, а в носу и корме до 40-мм и 70-мм, вложиться в предел водоизмещения не удалось. 30 октября 1934 г фирме «Deutsche Werke» был выдан официальный заказ на постройку головного корабля серии - «крейсер H». Тем же временем верфь «Blohm und Voss» получила заказ на второй корабль серии - «крейсер G».

16 марта 1935 г было объявлено о денонсации Версальского мирного договора. В этом же году Британия заключила морское соглашение (так называемое Англо-германское морское соглашение), согласно которому Германия имело право довести свои морские силы до 35% по водоизмещению от английских в каждой из категорий боевых судов. Тем самым Германия получало право строить тяжелые крейсера с орудиями калибра 203-мм.

В конце 1935 г поступил заказ на третий корабль серии - крейсер «J», формально Германия, в рамках англо-германского соглашения могла заложить еще два корабля. Однако из-за Лондонской морской конференции, состоявшейся в 1936 г начало постройки данных кораблей, утвердили только в июне этого года. Проекты данных кораблей отличались только вооружение главного калибра, которое состояло из двенадцати 150-мм. Заказ на постройку как самих кораблей, так и на башни и орудия к ним. Башни требовалось спроектировать таким образом, чтобы их основания имели такой же диаметр, что и двух-орудийные 203-мм установки тяжелых крейсеров. Точно также поступили и японцы со своими легкими крейсерами типа « Mogami » . В адмиралтействе совершенно не сомневались в том, что при первом же удобном случае будет осуществлена замена трех-орудийных 150-мм башен на двух орудийные 203-мм. Еще до закладки крейсеров «K» и «L» в 1937 г было решено их строить в качестве тяжелых крейсеров.

Головной корабль серии получил название « Admiral Hipper » и был заложен 6 июля 1935 г, а уже 15 августа был заложен следующий корабль серии - « Blucher ». Закладка третьего крейсера « Prinz Ougen » состоялась в апреле 1936 г. Оставшиеся два крейсера « Seydlitz » и « Lutzow » были заложены соответственно в декабре 1936 г и в августе 1937 г.

Конструкция

Форма корпуса тяжелых крейсеров класса « Admiral Hipper » напоминала конструкцию легких крейсеров « Leipzig » . Корабли имели протяженный гладкопалубный корпус, который набирался по продольной схеме. Броневые листы включались в качестве элементов прочности.

Килевая балка имела высоту в 1,5 м и состояла из четырех толстых листов. Она крепилась заклепками к плоским листам горизонтального киля. Основу продольной прочности составляли четырнадцать стрингеров, по семь с каждого борта. Так же корпус имел двойное дно, которое переходило в конструкцию двойного борта, прикрывшую снаружи броневой пояс.

Так же необходимо отметить, что корпус имел особенность, которая отличала германские тяжелые крейсеры от всех остальных кораблей данного класса. Речь идет о пассивной системе стабилизации качки по типу цистерн Фрама.

Новые тяжелые крейсера получили башнеподобную многоуровневую переднюю надстройку, также подобные сооружения имели германские линкоры классов « Bismarck » и « Scharnhorst » . Из-за одинаковой формы корпуса и единственной массивной дымовой трубы, новые корабли имели очень похожий внешний вид, что позволяло им маскироваться под более мощные боевые единицы.

Управление крейсером располагалось в бронированной боевой рубке и в рулевом посту, который располагался в небольшом помещении над боевой рубкой. Интересной особенностью было то, что вместо рулевого колеса использовались две кнопки, соответствовавшие перекладке руля вправо и влево. Другой особенностью являлся перископ, позволявший вахтенному офицеру рассматривать карту, находившуюся на штурманском столе этажом ниже.

Общая длина корабля составляла 202,8 м. Ширина корабля составляла 21,3 м, а осадка - 7,2 м. Стандартное водоизмещение составляло 16 170-тонн, а полное - 18 500-тонн. Экипаж состоял из 1 382 офицеров и матросов.

Двигатели

Энергетическая установка состояла из трех турбоагрегатов производства «Blohm & Voss» которые приводили в движение три трехлопастных винта. Два из них, для вешних валов, размещались в переднем машинном отделении, а турбины центрального вала - в заднем. Все системы включали три главных турбины высокого, среднего и низкого давления, а также турбины высокого и низкого давления заднего хода.

Пар для турбин вырабатывали двенадцать котлов типа «La-Monta», рабочая температура которых составляла 450 0 С, а давление - 85 атм. Общая мощность установки составляла 132 000 л.с. при максимальной скорости в 32 узла.

По проекту нормальный запас топлива составлял 1 420-тонн нефти, полный - 3 050-тонн. Дальность плавания при 19 узловом ходе составляла 6 800 миль.

Вооружение

Вооружение главного калибра состояло из восьми 203-мм орудий «SK C/34» 57 калибра расположенные в четырех двух-орудийных башнях «Drh LC/34», по две в носу и корме. Данные орудия вели огонь 122-кг снарядами с начальной скоростью 925 м/с. Углы вертикальной наводки составляли от -10 до 37 градусов. Дальность стрельбы составляла 33 540 м при максимальном угле возвышения. Боезапас к каждому орудию составлял от 120 до 160 снарядов. Заряжание орудий осуществлялась при фиксированном угле возвышения равным 3 градуса, что снижало скорость стрельбы, которая по паспорту составляла 5 выстрелов в минуту. На практике же она составляла 4 выстрела в минуту при углах возвышения близких к углам заряжания, а на дальних дистанциях она не превышала 2,5 выстрела в минуту.

Зенитное вооружение кораблей состояло из шести двух-орудийных 105-мм зенитных установок «SK C/33». Установки имели стабилизацию в трех плоскостях и дистанционную систему наведения из постов управления зенитным огнем. Максимальный угол возвышения составлял 80 градусов, что позволяло поражать воздушные цели на высоте до 12 500 м. Максимальная дальность стрельбы по наземным целям составляла 17 700 м. Они вели огонь 15,1-кг фугасными снарядами, боезапас которых составлял 535 снаряда на ствол.

Легкое зенитное вооружение состояло из двенадцати 37-мм полуавтоматических пушек «SK C/30», которые размещались в спаренных установках. Они вели огонь 0,68-кг фугасными снарядами со скорострельностью в 30 выстрелов в минуту. Максимальный угол возвышения составлял 85 градусов, что позволяло поражать воздушные цели на высоте до 6 800 м.

Так же корабли имели на вооружении восемь 20-мм автоматов «Flak 38». Их теоретическая скорострельность составляла 280 выстрелов в минуту, но на практике, с учетом смены магазинов на 20 патронов - 120 выстрелов в минуту.

Торпедное вооружение состояло из двенадцати 533-мм торпедных аппаратов расположенные в четырех строенных пусковых установках на главной палубе. Они использовали торпеды G7a, которые приводились в движение парой соосно расположенных винтов. Данные торпеды имели три режима хода: на максимальной скорости в 44 узла они могли пройти 5 800 м, при скорости в 40 узлов - 7 000 м и при 30 узлах - до 12 000 м. Запас торпед на кораблях постоянно варьировался, но в среднем корабли несли 12 торпед в аппаратах и еще 10 запасных.

Бронирование

Бронирование тяжелых крейсеров практически полностью повторяло схему бронирования германских легких крейсеров времен Первой Мировой Войны, но с увеличенной толщиной листов. Главный броне пояс имел 80-мм толщину которая уменьшалась в нос и корму до 40-мм и 70-мм соответственно. Так же он имел наклон в 12,5 градусов во внешнюю сторону. Высота пояса составляла от 2,75 до 3,85 м. В носовой части высота пояса увеличивалась до 4,4 м.

Горизонтальная защита состояла из двух броневых палуб: верхней и главной. Верхняя палуба над котельными отделениями имела толщину 25-мм, а в остальных частях корпуса - от 12 до 20-мм. Главная палуба простиралась по всей длине 80-мм главного пояса и над 70-мм секцией в корме и имела почти на всем протяжении толщину в 30-мм. В носу и корме у барбетов крайних башен ее толщина увеличивалась до 40-мм.

Толщина лобовой плиты башен главного калибра равнялась 160-мм и переходила сверху в сильно наклоненную плиту толщиной 105-мм, которая в свою очередь спускалась по бокам к стенкам башни в виде двух граней толщиной 80-мм и соединялась сверху с 70-мм горизонтальной плитой крыши. Вертикальные боковые стенки имели толщину 70-мм, задняя стенка - 90-мм на нижних и 50-мм на возвышенных башнях, а задняя скошенная плита - 80 и 70-мм соответственно. Так же башни имели 80-мм барбеты.

Главная боевая рубка имела овальные стены толщиной 150-мм, и крышу - 50-мм.

Защита от подводных взрывов состояла из буля, его пространства и двух узких отсеков внутри корпуса, разделенных тонкой переборкой и отделяемых от внутренних помещений 20-мм противоторпедной переборкой.

Модернизации

В ноябре 1939 г, крейсер был поставлен в сухой док, чтобы устранить чрезмерное заливание носовой оконечности, на корабль установили атлантический форштевень. Так же, для отвода дыма в корму, дымовую трубу оборудовали козырьком.

В апреле 1940 г на крышах возвышенных башен установили по одному 20-мм зенитному автомату «C/30». Во время ремонтных работ в 1941 г которые проходили в Германии, было решено их оставить. Тогда же на башнеподобной конструкции установили 20-мм счетверенную зенитную установку. В феврале - марте 1942 г были демонтированы с крыш возвышенных башен 20-мм автоматы, а вместо них установлены 20-мм счетверенные зенитные установки.

Усиление зенитного вооружения продолжилось только в 1944 г. Уже весной этого года крейсер имел на вооружении пять 20-мм счетверенных зенитных установок, три из которых были стабилизированы в трех плоскостях и две - в двух, восемь одиночных 20-мм автоматов и шесть спаренных 37-мм полуавтоматических пушек.

В этом же году с крейсера демонтировали две передние спаренные 37-мм полуавтоматические пушки и три счетверенных 20-мм автоматов, вместо них установили шесть одиночных 40-мм «бофорсов». Все одиночные 20-мм автоматы заменили на спаренные, добавив еще четыре одиночных.

Служба

Почти сразу же после ввода в строй, при первом выходе в море состоявшимся 6 июня 1939 г, было обнаружено чрезмерное заливание носовой оконечности. Так же из-за того, что башнеподобная надстройка располагалась возле дымовой трубы, то возникли проблемы с задымленностью мостика и постов управления огнем. Несмотря на обнаруженные дефекты не помешали совершить поход по Балтийскому морю с заходом 3 июля в Таллин и 24 июля в Хернесанд.

1 сентября 1939 г « Admiral Hipper » проходил испытания в Киле и после того, как его временно признали боеспособным он был направлен в пролив Большой Бельт к датскому побережью. Где он должен был предотвратить возможный прорыв польских кораблей и подводных лодок на Запад. Однако ни одного польского корабля не было обнаружено и крейсер вернулся к учениям, которые продлились весь сентябрь. Во время учебных стрельб по броненосцу «Hessen», на борту « Admiral Hipper » находилась советская артиллерийская делегация, которая была заинтересована возможностями новых германских крейсеров. После завершения Польской компании, в ноябре корабль вернулся в Киль для модернизации. В ходе работ на дымовую трубу установили козырек для отвода дыма в корму, а для устранения чрезмерного заливания носовой оконечности был установлен атлантический форштевень. Работы по модернизации продлились до января 1940 г, после чего корабль смог продолжить испытания. Несмотря на то, что крейсер уже 9 месяцев находился в строю его боеготовность не была полной. В последний день января 1940 г пришел приказ прибыть в Вильгельмсхафен. После установки на корабль нового радара 18 февраля « Admiral Hipper » в составе оперативного соединения, которое включало линкоры « Scharnhorst » и « Gneisenau » в сопровождении двух эсминцев вышли из главной базы флота. Соединение должно было принять участие в операции «Нордмарк», которая предусматривала действия против британского судоходства между Шотландией и Норвегией, однако была свернута, когда, достигнув середины Северного моря, группа не обнаружила ни одной цели. 20 февраля соединение вернулось в Вильгельмсхафен. А спустя месяц 20 марта поступил приказ перейти в Куксхаффен, где крейсеру предстояло принять участие в операции «Везерюбунг» - вторжении в Норвегию.

« Admiral Hipper » возглавил оперативную Группу 2, которой предстояло захватить норвежский порт Тронхейм. Также в состав группы входили четыре эсминца. Прикрытие высадки возлагалось на линкоры « Scharnhorst » и « Gneisenau ».

6 апреля соединение покинуло Куксхаффен и направилось к месту рандеву с Группой 1 и Группой оперативного прикрытия, с которыми соединилась уже утром следующего дня. После объединения, в условиях все ухудшающейся погоды, германский флот взял курс на север.

Британская авиация обнаружила флот 7 апреля около полудня и доложила об одном тяжелом корабле, двух крейсерах и десяти эсминцах. После чего в воздух, для атаки, были подняты двенадцать бомбардировщиков «Blenheim». Однако их вовремя обнаружили, и они были встречены плотным зенитным огнем.

В это же время в той же части Северного моря находилось британское соединение, состоящее из линейного крейсера « HMS Renown » и четырех эсминцев, которое прикрывало минную постановку в норвежских проливах. Тем временем из-за сильного ветра и волнений, при минимальной видимости строй германского соединения был нарушен, так что корабли оказались рассеянными на большой площади. Британский эсминец уже повернул на обратный курс, чтобы соединиться со своим соединением, когда на него наткнулся один из немецких эсминцев. Британцы открыли огонь по противнику, не причинив ему никакого вреда, так как он быстро отвернул и скрылся из видимости.

Спустя девять часов британский эсминец столкнулся с другим германским кораблем того же класса. Теперь англичане были начеку и открыли огонь не раздумывая. Противники обменялись несколькими выстрелами, но попаданий не добились.

После того как германский эсминец скрылся из виду, британцы повернули на обратный курс и опять наткнулись на третий германский эсминец, но, как и раньше попаданий не было. Однако на этот раз оба корабля сообщили о контакте, после этого англичане поняли, что противник проводит операцию в данном секторе, хотя цели и масштабы им были не известны.

В этот момент « Admiral Hipper » получил приказ уничтожить британский эсминец. В 09:20 крейсер взял курс на перехват эсминца, но из-за плохой погоды он прибыл только в 09:50. С крейсера сперва обнаружили один эсминец, а затем второй. С большим трудом опознав противника « Admiral Hipper » открыл огонь из носовых орудий с дистанции около 8 300 метров. Крейсер успел дать пять залпов прежде чем эсминец распознал угрозу и отвернул влево, выпустил торпеды и поставил дымовую завесу. Торпеды были вовремя обнаружены и прошли по бортам крейсера. Тем временем дымовая завеса почти полностью скрыла британский эсминец, из нее выглядывала только его мачта. Артиллеристы с « Admiral Hipper » произвели еще два залпа ориентируясь на нее.

Внезапно эсминец выскочил из завесы и выпустил еще две торпеды. Однако крейсер вовремя отвернул и сразу же дал залп, из которого один или два снаряд

а попали в эсминец. Тем временем в бой включились 105-мм зенитные установки, добившись попаданий в мостик, носовое орудие и среднюю часть корпуса. Эсминец ответил беспорядочными выстрелами, но существенных повреждений крейсер не получил. Сильно поврежденный эсминец снова скрылся в поставленной дымовой завесе в 10:07. Спустя три минуты он вынырнул из-за завесы и выпустил оставшиеся торпеды с дистанции 3 000 метров. Торпеды прошли в паре метров от корпуса крейсера.

С дистанции в 800 метров вступили в бой легкая зенитная артиллерия, поливая огнем палубу и надстройки эсминца. Получая снаряд за снарядом эсминец пошел на таран и ударил « Admiral Hipper » в нос около якоря правого борта. Удар был сильным. Обшивка на протяжении почти четверти длины крейсера была вдавлена внутрь, носовой торпедный аппарат был смят и вышел из строя. Теперь в ход

вступили кормовые башни главного калибра, сделав несколько выстрелов по начинавшему тонуть эсминцу. Спустя несколько минут произошел сильный взрыв, скорее всего взорвались котлы. После этого, крейсер прекратил стрельбу и в течение часа занимался спасением храбрых английских моряков. Всего было принято на борт 40 человек, в том числе один офицер, но двое умерли уже после спасения.

За бой было израсходован 31 203-мм снарядов, 104 105-мм снарядов, 136 37-мм снарядов и 132 20-мм снарядов. Повреждения крейсера оказались менее существенными, чем казалось. Оказались затопленными ряд небольших отсеков, так же корабль получил небольшой крен на правый борт, который быстро уменьшили контрзатоплением до 3 градусов. Теперь крейсеру предстояло захватить Тронхейм.

Ночью 8 апреля группа крейсера « Admiral Hipper » с 25-узловой скоростью направлялась к входу в Краксвангс-фиорд, где их встретил небольшой норвежский сторожевой корабль, которому крейсер просигналил позывные британского линкора « HMS Revenge ». Благодаря этой уловке соединение успело пройти мимо патрульного судна.

В 04:40 отряд повернул у мыса Агденес и продолжил свой путь миновав форт «Бреттинген». Однако форт, расположенный на северном берегу был оповещен и открыл огонь по соединению. « Admiral Hipper » сразу же осветил батарею прожекторами и пройдя ее, дал залп из кормовых орудий. После этого огонь прекратился и войска с трех эсминцев начали высадку. Крейсер с последним эсминцем проследовали далее и уже в 05:30 бросили якорь на рейде Тронхейма. В городе норвежцы не оказали никакого сопротивления и к полудню задача была полностью выполнена.

Теперь следовало отремонтировать полученные повреждения на « Admiral Hipper » , однако их можно было устранить только в сухом доке, поэтому крейсеру следовало вернуться в Германию. Однако из-за недостатка топлива и неполадок на эсминцах, крейсер смог сопровождать только один эсминец. Оба корабля вышли 10 апреля из порта, но из-за плохой погоды эсминцу пришлось вернуться обратно. Ночью с 10 на 11 апреля крейсер пересек курс Британского флота, включавшего линкоры « HMS Rodney » , « HMS Valiant » и « HMS Warspite » , авианосец « HMS Furious » и тяжелые крейсера « HMS Berwick », « HMS Devonshire » и « HMS York » . Утром 11 апреля крейсер « Admiral Hipper » оказался в корме у англичан, которые были заняты подготовкой к воздушному удару по Тронхейму.

Вечером 12 апреля крейсер благополучно прибыл в устье реки Яде и встал в плавучий док для ремонта который занял три недели. После ремонтных испытаний, которые закончились 8 мая, крейсер ушел в восточную Балтику, где провел остаток месяца. 29 мая корабль получил приказ вернуться в Киль, где формировались соединение для операции «Юно». В состав вошли линкоры « Scharnhorst » и « Gneisenau », тяжелый крейсер « Admiral Hipper » и четыре эсминца. 4 июня соединение вышло в море и в полдень следующего дня взяло курс на северо-запад. После дозаправки и совещания, состоявшегося 6 июня, было принято решение атаковать ближайший конвой, им оказался танкер в сопровождении траулера.

В 07:00 орудия главного ка

либра крейсера были наведены на траулер, но капитан судна решил не тратить 203-мм снаряды и спустя 4 минуты приказал открыть огонь из 105-мм зенитных орудий правого борта. После второго залпа, на судне возник пожар, и он начал крениться. Спустя минуту траулер опрокинулся и затонул.

В 09:00 поступило донесение от эсминца охранения об обнаружении дыма справа впереди по курсу. Из-за плохой погоды ему потребовалось свыше полутора часа, чтобы выйти на дальность видимости большого транспорта, уходившего на север. После этого крейсер взял курс на перехват. Спустя 20 минут он сблизился с транспортом до дистанции 13 000 метров. « Admiral Hipper » дал два предупреждающих выстрелов, но судно продолжало идти большой скоростью. После этого крейсер дал еще два залпа из носовых орудий, после чего развернулся, чтобы вести огонь из всех орудий. После второго залпа он добился попадания, а после седьмого - цель начала крениться окутанная дымом от пожара. После затопления транспорта, крейсер начал принимать на борт команду, всего было принять 119 человек.

с эсминцами направились в Тронхейм, где он простоял следующий день. Тем временем в порт прибыли оба линкора и начальству предстояло решить проблему с возвращение домой поврежденного торпедой линкора « Scharnhorst » . Для прикрытия переброски, новый командующий решил провести диверсию против британских вспомогательных крейсеров. Поздно вечером отряд, состоявший из линкора « Gneisenau », крейсера « Admiral Hipper » и эсминца вышел из порта и направился внутренними норвежскими водами на север. Однако около полуночи английская подводная лодка торпедировала « Gneisenau » и, хотя он не потерял боеспособности, отряд вернулся в Тронхейм. Теперь только крейсер « Admiral Hipper » оставался серьезной боевой единицей Германии в водах северной Норвегии.

27 июня крейсер получил приказ на выход в океан для борьбы с британским судоходством. Ему предстояло действовать в одиночку на просторах Атлантики. У командования флотом были серьезные сомнения на счет возможности корабля продержаться в открытом море без поломок механизмов, так как крейсер должен был проходить профилактический ремонт.

« Admiral Hipper » покинул Торнхейм 27 июня в 18 часов и взял курс на север. За десять суток были обнаружены только два судно. Одно судно принадлежало Финляндии и его пришлось отпустить, а второе, так же финское, было отправлено в Тромсе, так как на нем обнаружили контрабанду. Из-за потери всей воздушной разведки, командир корабля запросил разрешения вернуться, которое пришло 6 августа и спустя пять дней корабль вернулся в Вильгельмсхафен.

По возвращению корабль встал в док в Киле, где и провел остато

к августа. 24 сентября в сопровождении четырех эсминцев он покинул Киле и направился в Северное море. Ему

предстояло отвлечь на себя как можно больше британских кораблей, чтобы дать возможность высадить десант в районе Северной Англии в рамках операции «Зеелеве». Несмотря на то, что операция была отменена еще до выхода в море « Admiral Hipper », его задание осталось прежним.

Однако из-за поломки машинной установки поход был сорван. Не успел крейсер выйти в Северное море, как сломался насос водяного охлаждения турбины правого борта. Из-за чего крейсер отправился для ремонта в норвежский порт Кристиансанн, куда он пришел вечером 25 сентября. После ремонта, занявшего два дня, корабль вновь вышел в море и взял курс на северо-запад, попав в зону плохой погоды. В добавок к 10-ти бальному ветру возник пожар в магистрали подачи смазочного масла к турбине высокого давления правого борта. На отсоединение передачи этой турбины от вала и ликвидацию огня пришлось на четыре часа остановить корабль в бушующем море. Неисправность удалось устранить на обратном пути в Германию, но операция была окончательно сорвана.

30 сентября « Admiral Hipper » прибыл к Киль и провел весь октябрь в доке в Гамбурге, где проходили ремонтные работы правой турбины. После испытаний и доводки крейсер покинул док 25 ноября в боевой готовности.

30 ноября крейсер вышел в поход в Атлантику, ему предстояло нарушить морские транспортные пути на линии Ньюфаундленд - Брест. По ним перевозились важнейшие стратегические грузы и войска. Дозаправившись у берегов Норвегии, он 2 декабря достиг Северного полярного круга. После еще одной дозаправки, он 5 декабря получил разрешение на самостоятельные действия.

10 декабря командир крейсера « Admiral Hipper » планировал атаковать конвой HX-93, однако тогда корабль мог остаться с очень малым запасом топлива, к тому же вновь отказала правая турбина. В данных условиях командир решил идти в Брест, а не возвращаться в Германию.

Поздно вечером 12 декабря, после долгих поисков своего танкера, крейсер начал дозаправку, после чего, планиро

валась атаковать конвой HX-94, но из-за плохой погоды обнаружить конвой не удалось. Погода бушевала до 20-го декабря, в это время корабль несколько раз проводил дозаправку. Только вечером 24 декабря радар засек приближающийся конвой.

Из-за опасений, что конвой могут сопровождать эсминцы, командир крейсера не стал атаковать в темноте, а решил идти параллельным курсом оставаясь необнаруженным. Около 02:00 крейсер дал торпедный залп с дистанции 4 600 метров, но из-за не правильных показаний радаров торпеды прошли мимо цели.

Утром в 06:00 крейсер начал сближение с конвоем в условиях ограниченной видимости. В первом визуальном контакте опознали британский крейсер « HMS Berwick ». Первым планировалось атаковать британский крейсер используя все шесть торпедных аппаратов, однако уже перед атакой удалось разглядеть, что за британцем следует еще один боевой корабль. В 06:39 командир отдал приказ открыть огонь из орудий. Видимость была настолько плохой, что не удалось даже увидеть всплески от первых двух залпов. Зато от ударной волны орудий был выведен из строя механизм наведения торпед. Очень быстро в бой вступили и 105-мм зенитные орудия, которые сперва вели огонь по британскому крейсеру, а когда из дымки показался транспорт, то перенесли огонь на него.

Спустя две минуты « HMS Berwick » открыл ответный огонь увеличив скорость и взяв курс на сближение. Тем временем « Admiral Hipper » отвернул от предполагаемого торпедного залпа и начал уходить от превосходящего противника. Развернувшись кормой к британским крейсерам « Admiral Hipper » вел огонь из кормовых 203-мм орудий по « HMS Berwick » , а из 105-мм зенитных орудий - по легким крейсерам. Приблизительно в 07:00 британский крейсер « HMS Berwick » развернулся, чтобы дать залп из всех орудий и спустя пять мин

ут 203-мм снаряд попал в кормовую башню. Британцам повезло, так как снаряд не разорвался, однако они лишились четверти артиллерии. Спустя еще три минуты немцы добились второго попадания у ватерлинии на уровне носовой надстройки. После этого, британский крейсер начал принимать через пробоину воду. Третий снаряд поразил носовую 102-мм зенитную установку и срикошетировал в дымоход, где и разорвался. Последний, четвертый снаряд попал в короткий 114-мм пояс, ниже ватерлинии. Из-за острого угла встречи снаряд не пробил броню. « Admiral Hipper » уходил на полной скорости и уже в 07:14 контакт с преследующими англичанами был потерян. Всего за бой крейсер выпустил 174 203-мм снарядов, добившись 4 попаданий.

После боя крейсер в последний раз дозаправился и взял курс на Францию в Брест. Однако около 10:00 из стены ливня показался пароход, шедший прямо на « Admiral Hipper ». Крейсер открыл огонь из всех орудий, надеясь прервать сообщение о своем обнаружении. От полученных повреждений транспорт быстро погружался под воду, но опасаясь близость кораблей прикрытия, командир крейсера не стал снимать с него экипаж и все 111 человек погибли. После нападения крейсер полным ходом пошел в Брест, куда прибыл не обнаруженным 27 декабря 1940 г.

После похода в Атлантику крейсер находился на ремонте целый месяц - до 27 января 1941 г. После двухдневных испытаний кораблю снова предстояло уйти в Атлантику для перехвата трансатлантических конвоев. 1 февраля крейсер в сопровождении трех эсминцев и трех миноносцев покинул Брест и взял курс на запад. 4 февраля в секретной точке «Герда» возле Азорских островов он встретился с танкером для дозаправки. Но из-за того, что экипаж танкера не имел опыта дозаправки в открытом море, приемка топлива продолжалась три дня. Теперь он получил полную свободу действий, однако его зона действий была ограниченной, так как он должен был отвлечь внимание противника на себя. Тем временем линкоры « Scharnhorst » и « Gneisenau » должны были атаковать канадские конвои. Первое судно удалось обнаружить только 11 февраля, им оказался бывший германский пароход. После допроса команды стало ясно, что транспорт являлся частью конвоя HG-53, которого прикрывали только два старых эсминца. Командир крейсера планировал настигнуть и атаковать этот конвой, однако незадолго до полуночи на радаре появились отметки двух кораблей. Всю ночь « Admiral Hipper » кружил вокруг целей, рассчитывая атаковать их утром.

В 05:15 видимость улучшилась настолько, что перед крейсером начали возникать суда конвоя, состоявшего из 19 судов и полностью лишенных эскорта. Двигаясь параллельным курсом, команда крейсера пыталась обнаружить боевые корабли противника. После того как не удалось обнаружить ни одного корабля прикрытия в 06:18 поступил приказ открыть огонь. Огонь велся таким образом, чтобы накр

ыть как можно больше целей. За 10 минут боя он выпустил все торпеды правого борта, развернулся и подключил вооружение левого борта.

Дистанция быстро сокращалась, если в начале боя она составляла приблизительно 5 500 метров, то под конец боя она составляла 400 метров. Число попаданий на такой дистанции было очень большим. 203-мм орудия вели огонь четырех орудийными залпами без какой-либо пристрелки, а для поражения целей использовались фугасные снаряды. К 06:45 было обстреляно шесть кораблей, по которым было выпущено 206 снарядов.

Атака продолжилась в 07:03 и теперь крейсер стрелял одиночными, тщательно нацеленными по ватерлинии выстрелами с минимальной дистанции 200 - 300 метров. Не м

енее активно действовали 105-мм зенитные установки, они израсходовали 760 снарядов по разным целям. После сближения в бой вступили 37-мм и 20-мм автоматы, израсходовав 112 и 60 снарядов соответственно.

Бой длился до 07:40 и прекратился ввиду отсутствия целей. Всего по мнению командира крейсера удалось потопить 13 или 14 судов общим водоизмещением 75 000 тонн. Однако англичане признают потерю только 7 транспортов.

После боя крейсер взял курс на Брест, куда прибыл 14 февраля не обнаруженным. За спешный бой командир крейсера « Admiral Hipper » получил Рыцарский крест, так же были награждены офицеры и моряки. Теперь крейсеру предстояло вернуться в Германию для модернизации. В Бресте для него выделили маленький сухой док, при заходе в который он повредил правый винт об затопленное грузовое судно. Так же французский порт находился в зоне действия британской авиации. Во время одного из налетов, совершенного 24 февраля он чудом избежал бомбовых попаданий.

15 марта он в сопровождении эсминца покинул Брест и ушел тем же путем, каким пришел сюда. После дозаправки к югу от Гренландии и тяжелого перехода через Датский пролив « Admiral Hipper » прибыл в Берген, откуда после дозаправки ушел в Киль, куда прибыл 28 марта 1941 г.

Сразу же корабль поставили в сухой док для проведения модернизации, которые продлились до конца октября 1941 г. Во время работ была увеличена емкость топливны

х отсеков за счет переконструирования двойного дна. После этого осадка увеличилась на 0,3 метра. Затем начались послеремонтные испытания, которые затянулись еще на два месяца. Затем, уже в 1942 г, крейсер отправили на завод фирмы «Blohm und Voss», где установили новое размагничивающее устройство и перекрасили корпус и надстройки. Эти работы заняли еще три недели. К сожалению, на этом ремонтные работы не закончились, крейсер повредил во льдах винты и помял корпус. Только 2 марта 1942 г, после завершения всех ремонтных работ и пройдя учения по проведению и отражению торпедных атак, он стал у бочки в Брунсбюттеле.

Теперь крейсеру снова предстояло отправиться в Норвегию для действий против союзных конвоев. Покинув Киль 19 марта, « Admiral Hipper » в сопровождении трех эсминцев и трех миноносцев через трое суток прибыл в Тронхейм и занял окруженную противолодочными и противоторпедными сетями ячейку.

13 июня крейсер перешел в Боген, где вошел в состав Боевой группы №1, в которую так же входил линкор « Tirpitz » . В начале июля, он принял участие в попытке атаковать конвой PQ-17. В состав соединения входили: линкор « Tirpitz » , карманные линкоры « Lutzow » и « Admiral Scheer », тяжелый крейсер « Admiral Hipper », 10 эсминцев и 2 миноносца. При проходе 4 июля по Альта-Фьорду отряд лишился карманного линкора « Lutzow » и трех эсминцев, они повредили корпуса об скалы. Позже соединение было атаковано советской подводной лодкой К-21, однако немцы даже не заметили этого. На этом неприятности не закончились, группа радиоразведки, находившаяся на борту « Admiral Hipper » сумела расшифровать сообщение с британской подводной лодки об обнаружении германских сил. Из-за потери неожиданности и высокой вероятности нахождения мощных союзных сил заставила немцев свернуть операцию.

До 24 сентября крейсер должен был принять участие в нескольких операциях, однако все они были отменены по тем или иным причинам. Только 24 сентября он вышел в море в сопро

вождении четырех эсминцев для постановки мин в советских водах. Задача была успешно выполнена и в середине дня 27 сентября он благополучно прибыл в Каа-Фьорд.

5 ноября 1942 г крейсер в составе четырех эсминцев вышел в Баренцево море. Единственными жертвами группы стали танкер и сторожевой корабль. 9 ноября группа вернулась в Каа-Фьорд.

30 декабря, после получения сведений об обнаружении группы из 10 судов в 50 милях к югу от о. Медвежий, германские силы были приведены в трехчасовую готовность. Вечером того же дня, соединение в составе карманного линкора « Lutzow », тяжелого крейсера « Admiral Hipper » и шести эсминцев вышло в море.

Благополучно миновав внутренние воды соединение развернулось в поисковый ордер, поддерживая 18-узловую скорость. Крейсера находились на флангах, а между ними в строе фронта растянулись эсминцы.

Ориентируясь на разведданные, германское соединение начало поиски конвоя. В 07:20 наблюдатели обнаружили неясные тени на удалении 6 миль, после чего крейсер изменил курс в их направлении. Еще не завершив полностью поворот из тумана начали появляться другие тени. В результате маневра с « Admiral Hipper » осталось только три эсминца. Тем временем с крейсера отправили радиограмму о контакте.

Пока германское соединение стягивало свои корабли, охраняв

шие караван эсминцы, также обнаружили противника. В 09:10 крейсер на дистанции 18 миль обнаружил корабли охранения. В данный момент невозможно было узнать их численность и тип.

В 09:23 наблюдатели с крейсера « Admiral Hipper » обнаружили эсминец справа по борту и вскоре орудия открыли по нему огонь. За 10 минут было сделано 5 залпов главного калибра и выпущено 40 снарядов из 105-мм зенитных установок. Но из-за плохой погоды попаданий не было. После этого были обнаружены еще два эсминца впереди по курсу и с того же борта. Они находились в удобном положении для торпедной атаки и крейсер перенес огонь на них. Британцы сразу же скрылись в дымовой завесе. В 10:00 бой был ненадолго прекращен, за это время крейсер выпустил 90 203-мм фугасных снарядов. Из них было только одно прямое попадание, оказавшееся неопасным.

Спустя шесть минут крейсер возобновил стрельбу. Тем временем британский эсминец попытался выйти на удобную позицию для выпуска торпед, но маневр не удался и крейсер открыл огонь из всех орудий главного калибра по нему. С 10:16 по 10:20 было сделано шесть полных залпов из которых два накрыли цель. Так же было выпущено 72 снаряда из 105-мм зенитных орудий. На этот раз четыре 203-мм снаряда поразили эсминец, были выведены из строя оба носовых орудия, один из снарядов пробил борт в районе машинного отделения, так же на корабле начались два пожара. Оставшиеся эсминцы охранения быстро скрылись из виду прикрывшись дымовой завесой.

Продолжая идти прежним курсом, с крейсера в 10:36 заметили большой океанский тральщик по правому борту. Орудия открыли огонь с дистанции 3 мили. Однако немцы приняли тральщик за эсминец и « Admiral Hipper » отвернул, опасаясь торпедной атаки. Тем временем за британский тральщик принялись два германских эсминца. Потопить вражеский корабль удалось только к 11:20, за это время по нему было выпущено 89 203-мм и 93 105-мм снарядов из которых два, по наблюдению с крейсера, поразили цель. После расправы с тральщиком крейсер повернул на юг, где, как предполагали, находился конвой.

Очень скоро возобновился контакт, караван прикрывал британский эсминец. Первый же залп из 203-мм орудий поразил цель разрушив мостик и образовав течь в котельном отделении. Получив критические повреждения, старый эсминец начал тонуть.

Тем временем британцы обнаружили карманный линкор « Lutzow » , однако оставшиеся корабли охранения конвоя сумели отогнать его имитируя торпедную атаку, после чего вернулись на северный фланг.

В это время наступил критический момент боя, у британских эсминцев почти закончился запас торпед, и каждая следующая атака или имитация становилась все менее опасной для немцев. Несмотря на это немцы не спешили, считая, что у них есть в запасе время. Однако они не могли знать, что в состав дальнего прикрытия конвоя входят два легких крейсера « HMS Sheffield » и « HMS Jamaica », которые находились всего в 15 милях к северо-западу. Учитывая тот факт, что к 1942 г английские корабли обладали более совершенными радарами, то они видели многочисленные отметки от целей, но не могли определить, относятся ли они к своим судам или к неизвестным кораблям противника. На всякий случай они решили сблизиться и выяснить обстановку. По мере сближения обстановка все больше прояснялась. Теперь на радарах британских крейсеров явно наблюдалась крупная цель - это был « Admiral Hipper ». Выйдя на дистанцию в 6 миль крейсер « HMS Sheffield » обнаружил визуально своего противника и немедленно открыл по нему огонь в 11:31.

Близкие всплески, внезапно вставших по оба борта « Admiral Hipper », оказались шоком для его командира, так как они не ожидали нападения. Видимость в северном направлении была настолько плохой, что противника не удавалось обнаружить. Спустя несколько минут крейсер начал разворот на север, чтобы английские эсминцы остались строго в корме. В это время 152-мм снаряд попал в его правый борт и разорвался в топливной цистерне напротив котельного отделения №3. Котельные отделения начали быстро заполняться водой. Всего крейсер принял около 1 000 тонн воды, лишился 8 котлов и сбросил скорость до 15 узлов.

В 11:34 германский крейсер открыл ответный огонь, но он не смог его корректировать, так как сильные порывы северного ветра со снегом немедленно покрывали тонким слоем льда оптику. Дав два залпа « Admiral Hipper » отвернул от быстро приближавшегося противника. Спустя минуту залп с британского крейсера накрыл его. « Admiral Hipper » получил еще два попадания, один из которых пробил левый борт выше ватерлинии и вызвал пожар. Второй снаряд попал в ангар и поджог находящийся в нем самолет. Дым от пожара сделал крейсер полностью слепым и огонь пришлось прекратить. После этого командир соединения принял решение прекратить операцию и уходить.

К сожалению отход не спас германские эсминцы. Внезапно появившиеся перед ними крупные корабли в неясном освещении арктической ночи показались им своими. Пока они пытались выяснить по радио у « Admiral Hipper », не он ли перед ними, « HMS Sheffield » в 11:43 открыл огонь с малой дистанции, превратив немецкий эсминец в груду обломков.

« Admiral Hipper » соединившись с карманным линкором « Lutzow », начали отходить на юго-запад и в районе 14:00 контакт между противниками был потерян.

Сильно поврежденный крейсер, потерявший 2/3 мощности энергетической установки, смог благополучно преодолеть негостеприимное Баренцево море и достиг Каа-Фьорда 1 января 1943 г. Временный ремонт провели с помощью плавучей мастерской, после чего 23 января он перешел в залив Боген. Кораблю требовался стационарный ремонт и 7 февраля он в сопровождении легкого крейсера «Koln» и трех эсминцев отправился в Киль, откуда 11 февраля проследовал в Вильгельсхафен. 28 февраля пришел приказ о выводе его в резерв, а уже на следующий день его поставили на ремонт, который закончить не удалось. Из-за усиливающихся воздушных налетов крейсер, так и не готовый к походу, пришлось передислоцировать в более безопасную Балтику. В апреле 1943 г « Admiral Hipper » на буксире перешел в Пиллау.

Целый год крейсер простоял у стенки завода и только 1 марта 1944 г он формально вошел в состав флота в качестве учебного корабля. В Готенхафене ремонтные работы продолжались до конца июня, однако к назначенному сроку их закончить не удалось. Сгоревшее котельное отделение №3 так и не отремонтировали, не хватало людей и запчастей. Так же возросла активность советской и союзной авиации.

С апреля по август крейсер проходил ходовые испытания, правда котельное отделение №3 так и не было отремонтировано. Только в сентябре 1944 г корабль вышел в свой первый учебный поход. Однако в конце 1944 г Кригсмарине уже было не до учений, советские войска выходили на берега Балтики. Оставшиеся артиллерийские корабли планировалось использовать для поддержки своих войск. Начальство предполагало, что в ноябре корабль сможет выйти в море, где уже действовал « Prinz Ougen ». Однако из-за нехватки личного состава, а также из-за действий союзной авиации крейсер так и не смог выйти в море до конца года.

Новый приказ поступил 1 января 1945 г, по которому предписывалось за три месяца привести в боевую готовность крейсер. 15 января он поступил на завод, но советские войска стремительно приближались и вместо ремонта пришлось заняться эвакуацией. 28 января « Admiral Hipper » получил приказ выйти в море, при этом ход могла давать только одна турбина, управлять зенитным огнем могли только два носовых поста. 29 января на борт крейсера поднялось 1 529 человек и ночью он вышел в море взяв курс на запад.

Прибыв в Киль 2 февраля крейсер поставили в сухой док, но ремонт так и не был закончен. 3 апреля 1945 г британская авиация совершила массированный налет на территорию Северной Германии. Целью тяжелых бомбардировщиков стал именно Киль. В ходе налета крейсер получил прямое попадание в правый борт. 9 апреля налет повторился и 3 бомбы среднего калибра попали в надстройку. Из-за того, что команды на нем не было никто не боролся за его живучесть и корабль основательно выгорел. После капитуляции Германии в июле 1945 г во время ремонта дока его отбуксировали в бухту Хайкендорф, где затопили на мелководье. Останки крейсера разобрали на металл, работы по разборке закончились только в 1949 г. Так бесславно закончил свою карьеру тяжелый крейсер « Admiral Hipper ».

Появление в германском флоте тяжелых крейсеров типа «Адмирал Хиппер» само по себе является интересной историей, показывающей, насколько причудливо могут изменяться морские доктрины, следуя иногда не вполне ясной на первый взгляд логике. Многие особенности кораблей этого типа, как удачные, так и неудачные, явились следствием не достижений или ошибок проектировщиков, а требований морской политики.

Непосредственно перед и в ходе Первой мировой войны развитие германских крейсеров строго следовало единой линии. После перехода на 150-мм калибр каждый следующий тип являлся лишь незначительным улучшением предыдущего; рост водоизмещения и скорости происходил медленно, а вооружение из семи-восьми орудий оставалось постоянным. Водоизмещение не превышало умеренные 5–6 тыс. т; близкими являлись и мореходные качества. Это дало возможность при относительно скромном числе единиц поддерживать однородность крейсерских отрядов, состоящих из новых кораблей. При этом каждый из них мог поспорить в бою с любым из британских соперников того же класса. После поражения Германии ситуация в кораблестроительном смысле изменилась мало. Ограничение водоизмещения крейсеров по Версальскому мирному договору 6000-тонным пределом вынудило конструкторов сохранить 150-мм артиллерию, размещенную, правда, в современных башенных установках.

Совершенно по-другому пошло развитие класса крейсеров в странах-победительницах. Великобритания создала в конце войны специально для борьбы с немецкими легкими крейсерами корабли со 190-мм артиллерией, названные именами моряков и политиков эпохи королевы Елизаветы. Их водоизмещение, подошедшее почти к 10 тысячам тонн, стало основой для Вашингтонских ограничений в этом классе. Британия, пожелав сохранить все 5 боевых единиц, явно выделявшихся из остальной массы как своих, так и зарубежных легких крейсеров, настояла на своем, но при этом попала в расставленную собой же ловушку. Все крупные морские державы, и в первую очередь Соединенные Штаты, приступили к постройке кораблей с именно максимально разрешенными параметрами: стандартным водоизмещением 10 ООО т («длинных» английских тонн по 1016 кг), вооруженных 8-дюймовой (203-мм) артиллерией и обладавших высокой скоростью хода - как правило, за 32 узла. При этом целый флот ранних английских легких крейсеров оказался бессильным перед «новым поколением», не оставлявшим им никаких шансов в бою.

Однако и с новым классом далеко не все было в порядке. Не имевшие никакого опыта в постройке больших скоростных единиц с мощной башенной 203-мм артиллерией, но с ограниченным водоизмещением, конструкторы всех стран вначале потерпели одну из самых жестоких неудач в истории военного кораблестроения. Первые серии «вашингтонских» крейсеров блистали почти полным отсутствием защиты, причем не только от своих собственных орудий, но и от 6-дюймовок, а в ряде случаев - даже от орудий эсминцев! Только через несколько лет удалось нащупать нужный баланс боевых элементов и технических решений, и следующее поколение «вашингтонцев», строившихся во второй половине 1930-х годов, явило немало примеров мощных боевых кораблей, не только хорошо вооруженных, но и солидно защищенных.

Официально Германия, скованная Версальским соглашением, не принимала никакого участия во всех «крейсерских гонках». Но именно она нанесла но новому классу, может быть, самый сокрушительный удар. «Карманные линкоры», вошедшие в строй одновременно с первыми из «вашингтонских» крейсеров, настолько превосходили их в бою, что послужили одной из причин появления более сбалансированных проектов второго поколения «вашингтонцев». «Дойчланды» с их шестью 283-мм орудиями не могли сделать со своими противниками только одного - догнать их, развивая максимум 27–28 узлов. Но этого и не требовалось от кораблей страны, поставившей во главу своей военно-морской доктрины рейдерские действия отдельных сильных единиц.

Казалось бы, что столь удачное решение должно было получить дальнейшее развитие - хотя бы в планах. Однако еще до прихода к власти Гитлера, во времена Веймарской республики немецкие морские деятели (все вышедшие из недр кайзеровского флота) мечтали о «большом флоте». А очередной «Флот Открытого моря» не мог обойтись без всех типов боевых кораблей, в том числе и ставших почти обязательными тяжелых крейсеров. Дизельные «карманники» же не вписывались в боевые порядки будущих эскадр, не обладая достаточной скоростью для разведки и прикрытия своих легких сил, а их огромная дальность оставалась бы невостребованной.

Первоначально отмена версальских ограничений казалась маловероятной, и аппетиты не простирались далее проектов все тех же 6-дюймовых кораблей. Тем более, что Англия и другие главные морские державы, неудовлетворенные своими «вашингтонскими» крейсерами, сделали резкий поворот в сторону именно таких единиц. Однако после 1933 года германский Морской штаб и главный творец его политики, адмирал Редер, более решительно обратились к идее тяжелого крейсера.

В самом начале 1934 года в Морском штабе были выработаны предварительные проектные требования к новому кораблю. Предполагалось, что он сможет состязаться в бою со всеми вероятными противниками (в числе которых особенно выделялся очень удачный, хотя и одиночный, французский «Альжери», находившийся в это время в постройке), но будет иметь скорость, позволяющую уйти от также находившихся на стапелях французских быстроходных линкоров (иногда классифицируемых как линейные крейсера) «Дюнкерка» и «Страсбурга», которые обещали стать самыми страшными охотниками за «карманными линкорами» и недостаточно быстрыми тяжелыми крейсерами. Кроме того, новый германский корабль предназначался и для традиционных рейдерских действий на океанских просторах.

Теперь немецкие инженеры встали перед той же проблемой, которая мучила их коллег в других странах несколько лет назад. Восемь 203-мм орудий, скорость в 32 узла и запас топлива на 12 ООО миль 15-узловым ходом надо было вместить во все те же 9000- 10 ООО т. Задача оказалась более чем сложной, поскольку традиционно предпочитавшие хорошо защищенные корабли немцы хотели иметь броню, как минимум эквивалентную 120-мм поясу и 80-мм палубе французского «Альжери».

Вскоре стало ясно, что чудес не бывает, и какими-то боевыми элементами придется поступиться. Первоначально обратились к снижению калибра орудий. Но установка 12 150-мм пушек вместо 8 203-мм давала экономию веса в лучшем случае 550 т, тогда как тяжелый крейсер сразу же переставал быть «тяжелым», заметно проигрывая в бронепробиваемости. Тогда решение попытались найти в промежуточном, 190-мм калибре. В мае 1934 года состоялось совещание под председательством Редера, на котором тщательно обсуждались преимущества и недостатки 190-мм и 203-мм калибров (и это при том, что оба калибра полностью запрещались по условиям Версаля!). Конец спорам положил сам председатель, заметивший, что экономия в весе на 8 орудиях и их боезапасе составит при меньшем калибре менее 100 т, тогда как будущее принадлежит именно восьми-дюймовкам.

После этого совещания темп разработки заметно ускорился, хотя при тщательном подходе немецкие конструкторы все более и более убеждались в том, с чем уже примирились их коллеги из других стран: невозможности совместить желаемые защиту, скорость и вооружение в пределах 10 тыс. т. Формально Германия не являлась объектом ограничений Вашингтонской конференции, но лишь постольку, поскольку была стиснута гораздо более жесткими рамками Версаля, поэтому в своих «фантазиях» могла превысить и 10-тысячный предел с такой же легкостью, как и 6-тысячный, но при этом возникал вопрос стоимости. Кроме того, только что пришедший к власти Гитлер хотел выглядеть респектабельным, и в его планы одно время входило даже присоединение Германии к международным морским соглашениям, Вашингтонскому и Лондонскому, но только в качестве полноправного члена. В силу столь сложной совокупности обстоятельств официально проект оставался «10 000-тонным», и первоначально этот предел превышать не предполагалось.

В 1962 году произошло громкое ЧП на крейсере «Лонг Бич». В ходе учебных стрельб в присутствии высокопоставленных лиц государства, среди которых был сам президент Кеннеди, новейший атомный ракетный крейсер не смог перехватить воздушную мишень. Раздраженный Кеннеди, поинтересовался составом вооружения «Лонг Бич». Узнав, что на крейсере полностью отсутствует артиллерия (имеется лишь 4 ракетных комплекса), он, как бывший моряк, порекомендовал добавить пару орудий универсального калибра.

Вот так, смелая идея построить корабль с чисто ракетным потерпела крах. Вскоре Кеннеди был убит, а ракетный крейсер «Лонг Бич» с тех пор носил на палубе две 127 мм пушки. По иронии судьбы, за 30 лет службы крейсер ни разу не применил свою артиллерию, зато регулярно стрелял ракетами. И, всякий раз, попадал в цель.

На другой стороне океана происходили аналогичные процессы. Сразу после смерти Иосифа Сталина, в 1953 году было прекращено строительство тяжелых крейсеров проекта 82 «Сталинград» (полное водоизмещение – 43 тыс. тонн). Командование Военно-морского флота, в том числе легендарный адмирал Н.Г. Кузнецов, однозначно высказалось против этих кораблей: сложных, дорогих, и, к тому времени, уже морально устаревших. Расчетная дальность плавания «Сталинграда» не превышала 5000 миль 15-узловым ходом. По всем остальным параметрам тяжелый крейсер на 10-20% уступал зарубежным аналогам, много вопросов вызывало его зенитное вооружение. Даже прекрасные 305 мм орудия не могли спасти положение – морской бой грозил превратиться во вторую Цусиму.

Однако, вплоть до середины 1950-х годов, СССР не имел реальных технических возможностей для создания мощного океанского ракетно-ядерного флота и был вынужден строить корабли с обычным артиллерийским и торпедно-минным вооружением. В период с 1949 по 1955 г. корабельный состав ВМФ СССР пополнился четырнадцатью артиллерийскими крейсерами проекта 68-бис (тип «Свердлов»). Изначально созданные для оборонительных действий в прибрежных водах, эти 14 кораблей вскоре оказались одними из немногих эффективных средств ВМФ СССР для нанесения парализующих ударов по авианосным ударным группировкам «вероятного противника». В моменты обострения международной обстановки крейсера пр. 68-бис намертво «приклеивались» к американским АУГ, грозя в любой момент обрушить на палубы авианосцев сотни килограмм смертоносного металла из своих двенадцати 152 мм орудий. При этом сам крейсер мог не обращать внимания на огонь 76 мм и 127 мм орудий американских эскортных крейсеров – толстая броня надежно защищала экипаж и механизмы от таких примитивных боеприпасов.

Крейсер "Михаил Кутузов" проекта 68-бис.
Водоизмещение 18 тыс. тонн, масимальная скорость хода 35 узлов, воружение: 12х152 мм орудий главного калибра, 12х100 мм орудий универсального калибра, 8 зенитных автоматов АК-230. Бронепояс - 100мм.

Среди любителей военно-морской существует мнение, что постройка трех тяжелых крейсеров типа «Сталинград» вместо 14 «68-бис» могла значительно усилить потенциал ВМФ СССР – девять 305 мм орудий тяжелого крейсера могли несколькими залпами потопить ударный авианосец, а их дальность огня в разы превышала дальность стрельбы 152 мм орудий. Увы, реальность оказалась более прозаической – дальность плавания крейсеров пр. 68-бис достигала 8000 морских миль на оперативно-экономической скорости хода 16-18 узлов – достаточно чтобы действовать в любом районе Мирового океана (как было отмечено ранее, расчетная дальность плавания «Сталинграда» была почти два раза меньше: 5000 миль на 15 уз.). Тем более, время не позволяло ждать – требовалось как можно быстрее насытить ВМФ СССР новыми кораблями. Первые «68-бис» вступили в строй уже в 1952 году, тогда как постройка «Сталинградов» могла быть завершена лишь к концу 50-х годов.

Разумеется, в случае реального боевого столкновения 14 артиллерийских крейсеров тоже не гарантировали успех – во время слежения за авианосными группировками ВМС США над советскими кораблями вился рой палубных штурмовиков и бомбардировщиков, готовых по сигналу наброситься на свою жертву со всех румбов. По опыту Второй мировой известно, что при атаке авиации на крейсер, аналогичный по конструкции «68-бис», от момента начала атаки до момента, когда мачты корабля скрывались в волнах, проходил временной промежуток 8-15 минут. Крейсер терял боеспособность уже в первые секунды атаки. Возможности ПВО «68-бис» оставались на том же уровне, а скорость реактивных самолетов увеличилась в разы (скороподъемность поршневого «Эвенджера» - 4 м/с; скороподъемность реактивного «Скайхока» - 40 м/с).

Казалось бы, совершенно проигрышный расклад. Оптимизм советских адмиралов основан был на том, что единственное удачное попадание может парализовать АУГ – достаточно вспомнить жуткий пожар на палубе авианосца от случайно сработавшего 127 мм НУРС. Крейсер и его 1270 человек экипажа, конечно, погибнут смертью храбрых, но АУГ значительно утратит свою боеспособность.
К счастью, все эти теории остались неподтвержденными. Крейсера «68-бис» своевременно появились на просторах океана и честно служили 40 лет в составе ВМФ СССР и ВМС Индонезии. Даже когда основу ВМФ СССР составляли атомные подводные ракетоносцы и космические системы целеуказания, старые крейсера все еще использовались в роли кораблей управления, а в случае необходимости, могли принять на свои палубы батальон морской пехоты и поддержать огнем десант.

Бесславные подонки

В годы Холодной войны в странах НАТО была принята авианосная концепция развития флота, блестяще показавшая себя во время Второй мировой. Все основные задачи, в том числе удары по надводным и наземным целям, возлагались на авианосцы – палубные самолеты могли поражать объекты на удалении сотен километров от эскадры, что давало морякам исключительные возможности для контроля морского пространства. Корабли остальных типов выполняли преимущественно эскортные функции или использовались в качестве противолодочных средств.

HMS Vanguard, 1944 год. Один из лучших линкоров по совокупности характеристик. Водоизмещение - 50 тысяч тонн. Главный калибр - восемь 381 мм орудий. Пояс цитадели - 343...356 мм броневой стали

Большим пушкам и толстой броне линкоров не нашлось места в новой иерархии. В 1960 году Великобритания отправила на слом свой единственный линкор «Вэнгард». В США в 1962 году были сняты с вооружения относительно новые линкоры типа «Саут Дакота». Единственным исключением стали четыре линейных корабля типа «Айова», два из которых успели принять участие в операции против Ирака. Последние полвека «Айовы» периодически появлялись на морских просторах, чтобы, после обстрела побережья Кореи, Вьетнама или Ливана, вновь исчезнуть, уснув на многолетней консервации. Разве такое предназначение для своих кораблей видели их создатели?

Ракетно-ядерная эпоха изменила все представления о привычных вещах. Из всего состава ВМФ только стратегические подводные ракетоносцы могли эффективно действовать в глобальной ядерной войне. В остальном, военно-морской флот утратил свое значение и переквалифицировался на выполнение полицейских функций в локальных войнах. Не избежали этой участи и авианосцы – за прошедшие полвека за ними стойко закрепился имидж «агрессоров против стран третьего мира», способных лишь бороться с папуасами. На самом деле это мощное морское оружие, способное за час обследовать 100 тыс. кв. километров поверхности океана и наносить удары за многие сотни километров от борта корабля, создавалось совсем для другой войны. Но, к счастью, их возможности остались невостребованы.

Реальность оказалась еще более обескураживающей: в то время, как супердержавы готовились к мировой ядерной войне, совершенствуя противоатомную защиту кораблей и демонтируя последние слои брони, по всему Земному шару росло число локальных конфликтов. Пока стратегические подлодки прятались подо льдами Арктики, обычные эсминцы, крейсера и авианосцы выполняли свои привычные функции: обеспечивали «бесполетные зоны», проводили блокаду и деблокаду морских коммуникаций, оказывали огневую поддержку наземным войскам, выполняли роль арбитра в международных спорах, одним своим присутствием принуждая «спорщиков» к миру.

Кульминацией этих событий стала Фолклендская война – Великобритания восстановила контроль над затерянными в Атлантике островами в 12 тыс. километров от своих берегов. Дряхлая ослабевшая империя показала, что никто не вправе бросать ей вызов, тем самым укрепив свой международный авторитет. Несмотря на наличие у Великобритании ядерного оружия, конфликт протекал в масштабе современного морского боя – с ракетными эсминцами, тактической авиацией, обычными бомбами и высокоточным оружием. И флот в этой войне сыграл свою ключевую роль. Особенно отличились два британских авианосца – «Гермес» и «Инвинсибл». По отношению к ним слово «авианосцы» нужно брать в кавычки – оба корабля имели ограниченные характеристики, малочисленную авиагруппу самолетов вертикального взлета и не несли самолетов ДРЛО. Но даже эти реплики настоящих авианосцев и два десятка дозвуковых «Си Харриеров» стали грозным препятствием для аргентинской ракетоносной авиации, не позволив до конца потопить Королевский флот.

Атомный киллер

В середине 70-х годов специалисты ВМС США стали возвращаться к идее тяжелого крейсера, способного действовать у вражеских берегов без поддержки собственной авиации – настоящего океанского бандита, способного расправиться с любым из возможных противников. Так появился проект атомного ударного крейсера CSGN (cruiser, strike, guided missle, nuclear-powered) – крупного (полное водоизмещение 18 000 тонн) корабля с мощным ракетным оружием и (внимание!) артиллерией крупного калибра. Кроме того, на нем впервые в американском флоте планировалось установить систему «Иджис».

В комплекс вооружения перспективного крейсера CSGN планировалось включить:
- 2 наклонные пусковые установки Mk.26 Боекомплект – 128 зенитных и противолодочных ракет.
- 2 бронированные пусковые установки ABL. Боекомплект – 8 «Томагавков»
- 2 пусковые установки Mk.141 Боекомплект – 8 ПКР «Гарпун»
- 203 мм высокоавтоматизированное орудие 8”/55 Mk.71 с неуклюжим названием MCLWG. Перспективная морская пушка обладала скорострельностью 12 выстр./мин, при этом максимальная дальность стрельбы составляла 29 километров. Масса установки – 78 тонн (с учетом магазина на 75 выстрелов). Расчет – 6 человек.
- 2 вертолета или СВВП

Разумеется, ничего подобного в реальности не появилось. 203-мм орудие оказалось недостаточно эффективным по сравнению с 127 мм орудием Mk.45 – точность и надежность MCLWG оказались неудовлетворительными, при этом легкая 22-тонная Mk.45 имела в 2 раза большую скорострельность и, в целом никакой потребности в новой крупнокалиберной артсистеме не было.
Крейсер CSGN окончательно погубила ядерная силовая установка – после нескольких лет эксплуатации первых атомных крейсеров стало ясно, что ЯСУ, даже если не рассматривать ценовой аспект, значительно портит характеристики крейсера – резкое увеличение водоизмещения, меньшая боевая живучесть. Современные газотурбинные установки с легкостью обеспечивают дальность плавания 6-7 тысяч миль на оперативно-экономической скорости хода 20 уз. – больше от военных кораблей не требуется (при нормальных условиях развития ВМФ в Иокогаму не должны ходить корабли Северного флота, туда должен ходить Тихоокеанский флот). Тем более, автономность крейсера определяется не только по запасам топлива. Простые истины, про них было уже сказано много раз.

Испытания 203 mm Major Caliber Lightweight Gun

Одним словом, проект CSGN загнулся, уступив место ракетным крейсерам типа «Тикондерога». Среди конспирологов существует мнение, что CSGN –спецоперация ЦРУ, разработанная с целью направить ВМФ СССР по ложному пути строительства «Орланов». Вряд ли это так, учитывая что все элементы суперкрейсера так или иначе воплотились в реальности.

Ракетный дредноут

В дискуссиях на форуме «Военное обозрение» неоднократно обсуждалась идея высокозащищенного ракетно-артиллерийского крейсера. Действительно, в условиях отсутствия противостояния на море, такой корабль имеет ряд преимуществ в локальных войнах. Во-первых, «ракетный дредноут» является отличной платформой для размещения сотен крылатых ракет. Во-вторых, все, что находится в радиусе 50 км (надводные корабли, укрепления на побережье) может быть сметено огнем его 305 мм орудий (калибр двенадцать дюймов – оптимальное сочетание мощности, скорострельности и массы установки). В-третьих, уникальный уровень защищенности, недостижимый для большинства современных кораблей (лишь атомные ударные авианосцы могут позволить себе 150-200 мм бронирование).

Самое парадоксальное – все это вооружение (крылатые ракеты, системы, ПВО, мощная артиллерия, вертолеты, бронирование, радиоэлектроника), по предварительным расчетам, легко помещается в корпус супердредноута типа «Куин Элизабет», заложенного ровно 100 лет назад – в октябре 1912 года!

HMS Warspite - супердредноут типа Куин Элизабет, начало ХХ века

Для размещения 800 вертикальных пусковых установок типа Mk.41 требуется площадь не менее 750 кв. м. Для сравнения: две кормовые башни главного калибра «Куин Элизабет» занимают 1100 кв. м. Масса 800 УВП сравнима с массой тяжело бронированных двухорудийных башен с орудиями калибра 381 мм вместе с их барбетами и бронированными зарядными погребами. Вместо шестнадцати 152 мм орудий среднего калибра могут быть установлены 6-8 зенитных ракетно-артиллерийских комплексов «Кортик» или «Палаш». Уменьшится калибр носовой артиллерии до 305 мм – вновь солидная экономия водоизмещения. За последние 100 лет произошел огромный прогресс в области энергетических установок и автоматизации – все это должно повлечь за собой уменьшение водоизмещения «ракетного дредноута».

Разумеется, при таких метаморфозах полностью измениться облик корабля, его метацентрическая высота и статьи нагрузки. Чтобы привести внешние формы и содержание корабля к норме потребуется долгая кропотливая работа целого научного коллектива. Но главное – нет ни одного фундаментального запрета такой «модернизации».
Единственный стоящий ребром вопрос – какова будет цена такого корабля. Я предлагаю читателям оригинальный сюжетный ход: попробовать оценить «ракетный дредноут» типа «Куин Элизабет – 2012» в сравнении с ракетным эсминцем типа «Арли Берк», причем мы будем делать не на основе скучных курсов валют, а используя данные открытых источников + каплю здравой логики. Результат, обещаю, будет весьма забавным.

Итак, Иджис-эсминец типа «Арли Берк», подсерия IIА. Полное водоизмещение – ок. 10 000 тонн. Вооружение:
- 96 ячеек УВП Mk.41
- одно 127 мм орудие Mk.45
- 2 зенитных комплекса самообороны «Фаланкс», 2 автоматические пушки «Бушмастер» (калибр 25 мм)
- 2 торпедных аппарата калибра 324 мм
- вертолетная площадка, ангар на 2 вертолета, магазин на 40 авиационных боеприпасов

Стоимость «Арли Берка» в среднем составляет 1,5 миллиарда долл. Эта колоссальная цифра определяется тремя практически равными составляющими:
500 млн. – стоимость стального корпуса.
500 млн. – стоимость ГЭУ, механизмов и оборудования корабля.
500 млн. – стоимость системы Иджис и оружия.

1. Корпус. По предварительным подсчетам, масса стальных конструкций корпуса «Арли Берка» находится в пределах 5,5 - 6 тысяч тонн.
Масса корпуса и брони линкора типа «Куин Элизабет» хорошо известна - 17 тысяч тонн. Т.е. требуется в три раза больше металла, по сравнению с маленьким эсминцем. С точки зрения банальной эрудиции и непостижимой вечной истины, пустая коробка корпуса «Куин Элизабет» стоит как современный эсминец типа «Арли Берк» - 1,5 миллиарда долл. И ни копейки меньше.
(К этому еще нужно учесть удешевление постройки «Арли Берка» ввиду крупносерийного строительства, но данный расчет не претендует на математическую точность).

2. ГЭУ, механизмы и оборудование.
«Арли Берк» приводится в движение 4 газовыми турбинами LM2500 суммарной мощностью 80 тысяч л.с. Также, имеется три ГТУ аварийного хода производства фирмы Allison.
Первоначальная мощность ГЭУ «Куин Элизабет» составляла 75 тыс. л.с. – этого было достаточно для обеспечения скорости хода 24 узла. Разумеется, в современных условиях это неудовлетворительных результат – для увеличения максимальной скорости корабля до 30 уз. потребуется в два раза более мощная силовая установка.
На борту «Куин Элизабет» изначально находилось 250 тонн топлива – британский супердредноут мог проползти 5000 миль на скорости 12 узлов.
На борту эсминца «Арли Берк» 1500 тонн керосина JP-5. Этого достаточно для обеспечения дальности хода 4500 миль 20-уз. ходом.
Совершенно очевидно, что «Куин Элизабет – 2012» для сохранения характеристик «Арли Берка» потребуется в два раза больше топлива, т.е. в два раза больше цистерн, насосов и топливных магистралей.
Также, многократное увеличение размеров корабля, количества оружия и обрудования на борту приведет к тому экипаж «Куин Элизабет - 2012» увеличится как-минимум вдвое по сравнению с «Арли Берком».
Не мудраствуя лукаво, увеличим изначальную стоимость ГЭУ, механизмов и оборудования ракетного эсминца ровно в два раза – стоимость «начинки» «ракетного дредноута» составит 1 миллиард долларов. У кого-нибудь еще остались сомнения по этому поводу?

3. «Иджис» и оружие
Самая интересная глава. Стоимость системы «Иджис», включая все радиоэлектронные системы корабля составляет 250 млн. долл. Оставшие 250 млн. – стоимость оружия эсминца. Что касается системы "Иджис" эсминцев типа "Арли Берк", то на них стоит модификация с ограниченными характеристиками, напрмер имеется всего три РЛС подстветки целей. Например, на крейсере "Тикондерога" их четыре.

С точки зрения логики, все вооружение «Арли Берка» можно разделить на две главные составляющие: пусковые ячейки Mk.41 и остальные системы (артиллерия, зенитные комплексы самообороны, постановщики помех, торпедные аппараты, оборудование для обслуживания вертолетов). Полагаю возможным допустить, что обе составляющие имеют равную стоимость, т.е. 250 млн./2=125 млн. долл. – в любом случае, это мало отразиться на окончательном результате.
Итак, стоимость 96 пусковых ячеек 125 миллионов долл. В случае «ракетного дредноута» «Куин Элизабет - 2012» количество ячеек увеличивается в 8 раз - до 800 УВП. Соответственно, их стоимость возрастет в 8 раз – до 1 миллиарда долл. Ваши возражения по этому поводу?

Артиллерия главного калибра. Пятидюймовая легкая морская пушка Mk.45 весит 22 тонны. 12-дюймовое морское орудие Mk.8, применявшееся на кораблях в годы Второй мировой войны имело массу 55 тонн. Т.е., даже не учитывая технологические трудности и трудоемкость производства, для этой системы требуется в 2,5 раза больше металла. Для «Куин Элизабет - 2012» таких орудий требуется четыре.

Вспомогательные системы. На «Арли Берке» два «Фаланкса» и два «Бушмастера», на «ракетном дредноуте» 8 куда более сложных ракетно-артиллерийских комплекса «Кортик». В два-три раза увеличилось количество пусковых установок SBROC для отстрела дипольных отражателей. Авиационное оборудование останется прежним – 2 вертолета, ангар и посадочная площадка, топливная цистерна и магазин склад боеприпасов.

Полагаю возможным увеличить изначальную стоимость этого имущества в восемь раз – с 125 млн. до 1 миллиарда долларов.

Вот, пожалуй, и всё. Надеюсь, читатель сможет правильно оценить этот жуткий гибрид «Куин Элизабет -2012», являющий собой сочетание старого британского корабля и российско-американских систем оружия. Смысл буквально в следующем, с точки зрения элементарной математики, стоимость «ракетного дредноута» с 800 УВП, броней и артиллерией составит минимум 4,75 миллиардов долларов, что сравнимо со стоимостью атомного авианосца . При этом, «ракетный дредноут» не будет иметь и доли возможностей авианесущего корабля. Наверное, в этом и заключается отказ от постройки такого «вундерваффе» во всех странах мира.

Демонстрационный фотопланшет с изображением тяжелого крейсера проекта 82 «Сталинград»

Еще до окончания Великой Отечественной войны, в январе 1945 года по приказу наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова из ведущих специалистов Военно-морской академии была образована комиссия, подготовившая на основе анализа опыта войны материалы по типажу и основным тактико-техническим элементам перспективных кораблей, рекомендуемых для включения в новую кораблестроительную программу. На этой основе летом 1945 года ГМШ разработал предложения ВМФ по десятилетнему плану военного судостроения на 1946–1955 годы. По этому плану ВМФ СССР на 1 января 1956 года должен был иметь в своем составе, в частности, следующие крупные боевые надводные корабли: четыре линкора, 10 тяжелых крейсеров с 220-мм артиллерией, 30 крейсеров со 180-мм артиллерией, 54 легких крейсера со 152-мм артиллерией, шесть эскадренных и шесть малых авианосцев.

Эти предложения предусматривали создание флота, способного, по представлениям того времени, эффективно действовать на всех морских театрах, включая открытые, но были утопичными с производственно-экономической точки зрения. Поэтому на состоявшемся 27 сентября 1945 года совещании у И.В. Сталина, с участием членов Политбюро ЦК ВКП(б), руководителей судостроительной промышленности и командования ВМФ, они были доложены Н.Г. Кузнецовым в несколько сокращенном виде. Сталин высказался за сокращение числа линкоров (построить один линкор довоенной закладки и заложить через три - четыре года два новых), предложил увеличить число тяжелых крейсеров, вооружив их 305-мм, а не 220-мм артиллерией, но потом согласился на предложенный ВМФ калибр. Он отверг крейсера со 180-мм ГК и рекомендовал сосредоточить усилия на тяжелых и легких крейсерах. С авианосцами генсек предложил подождать (потом согласился на два малых, которые, однако, в план не попали). Говоря об общей направленности развития флота, он сказал: «…в ближайшие 10–15 лет наши эскадры будут защищаться. Другое дело, если вы собираетесь идти в Америку…так как нам этого не нужно, то мы не обязаны перенапрягать нашу промышленность».

По результатам этого совещания с учетом корректив, внесенных НКСП, СНК СССР постановлением от 27 ноября 1945 года «О десятилетнем плане военного судостроения» утвердил программу строительства (сдачи) кораблей ВМФ и программу закладки линкоров и крейсеров, помимо уже предусмотренных к сдаче. Новая программа по сути являлась дальнейшим развитием довоенного плана создания «большого флота», однако ее доминантой стали уже не линкоры, а тяжелые крейсера. По 1955 год включительно намечалось сдать четыре тяжелых крейсера проекта 82 и еще три единицы заложить. Достройка линкора проекта 23 в план не попала. Об этом позаботилось руководство НКСП, предвидевшее, что из-за отсутствия толстой брони и многих комплектующих достройка даже одного линкора снова превратится в трудноразрешимую проблему. Закладка же двух линкоров проекта 24 предполагалась лишь в 1955 году.

Отсутствие недостроенных линкоров и тяжелых крейсеров довоенной закладки в плане сдач уже предопределило их судьбу. Тем не менее, для выработки предложений по судьбе недостроенных кораблей в августе 1946 года была образована комиссия под председательством заместителя министра судостроительной промышленности И.И. Носенко.

Если в отношении корпусов «Советской Украины», «Советской России», «Кронштадта» и «Севастополя» ее рекомендация была однозначной - разобрать, то по головному линкору «Советский Союз» комиссия предложила два варианта: разобрать или достроить по корректированному проекту (как-никак Сталин рекомендовал один старый линкор достроить). В пользу достройки говорило наличие на Балтийском заводе сохранившегося с технической готовностью 19,5 % корпуса головного линкора, а в Молотовске - трех комплектов импортных ГТЗА, которые могли быть на него установлены после соответствующих переделок. Доводы против сводились прежде всего к тому, что разработанный в 1936–1939 годах проект 23 уже в значительной мере устарел.

Корпус линкора «Советский Союз» на стапеле завода № 189. Снимок сделан американским военно - морским атташе в 1947 г.

Но были доводы и более убедительные. Так, корректировка проекта и выпуск рабочих чертежей потребовали бы около трех лет работы ЦКБ-17 с освобождением его от других работ. Следовало учитывать и загрузку прочих организаций. Все это неблагоприятно отразилось бы на разработке проектов кораблей новой программы. Кроме того, комиссия отметила, что достройка одного линкора с индивидуальным оборудованием вызовет большие трудности с размещением заказов на его изготовление. В первую очередь это коснется поставок брони предельной толщины, изготовление которой до 1941 года освоено не было, следовательно, напряженное положение с броней еще более осложнится. Так же будет обстоять дело с изготовлением башен, ПУС и электротехнического оборудования. По трудоемкости достройка «Советского Союза» ориентировочно приравнивалась к постройке пяти - шести легких крейсеров проекта 68-бис (последнее комиссия сочла более предпочтительным). Эту точку зрения МСП поддержал и ВМФ.

Совет Министров СССР постановлением от 24 марта 1947 года «О недостроенных кораблях предвоенной и военной постройки» принял предложение главкома ВМС И.С. Юмашева и министра судостроительной промышленности А.А. Горегляда о разборке на металлолом ряда недостроенных кораблей, находившихся с 1941 года на консервации, в том числе линкоров «Советская Украина», «Советская Россия», тяжелых крейсеров «Севастополь» и «Кронштадт». Постановление Совета Министров, в котором выражалось согласие с предложением Министерства вооруженных сил и Министерства судостроительной промышленности о разборке недостроенного линкора «Советский Союз», состоялось 29 мая 1948 года.

Тяжелые крейсера типа «Сталинград»

Постройку предусмотренных к сдаче десятилетним планом военного судостроения на 1946–1955 годы тяжелых крейсеров проекта 82 первоначально намечалось осуществить на заводах № 402 в Молотовске и № 444 в Николаеве, по два корабля на каждом. Кроме того, предполагалось дополнительно заложить в 1953 году один и в 1955 году - еще два крейсера. Новые корабли проектировались с учетом опыта Второй мировой войны и прогресса в развитии военно-морского вооружения и техники.

История проектирования тяжелых крейсеров проекта 82 началась еще до начала Великой Отечественной войны и оказалась весьма сложной и драматической. В значительной мере это явилось следствием повышенного внимания и существенного влияния при выработке и принятии решений по основным вопросам их создания со стороны И.В. Сталина, который в то время был генеральным секретарем ЦК ВКП(б) и Председателем Совета Народных Комиссаров (с 1946 года - Совета Министров) СССР. В вышедшей в 1966 году первой книге мемуаров Н.Г. Кузнецова «Накануне» отмечалось, что у И.В. Сталина было особое, трудно объясняемое пристрастие к тяжелым крейсерам.

После подписания в августе - сентябре 1939 года советско-германских договоров о ненападении, дружбе и границе, а также торгово-кредитного соглашения, с октября того же года между делегациями представителей СССР и Германии шли переговоры, завершившиеся заключением в феврале 1940 года хозяйственного соглашения, которое предусматривало поставку в СССР, в обмен на сырье, широкой номенклатуры изделий машиностроения, в том числе вооружения и военной техники. В связи с переориентацией, с началом Второй мировой войны, германской судостроительной промышленности на крупносерийную постройку подводных лодок (за счет свертывания программы надводного военного судостроения) наметилась возможность приобретения там нескольких приостановленных достройкой боевых кораблей.

Поэтому при командировании в Германию осенью 1939 года первой советской торгово-закупочной комиссии во главе с наркомом судостроительной промышленности СССР И.Т. Тевосяном входящим в ее состав специалистам НКСП и ВМФ было поручено ознакомиться и провести переговоры о приобретении двух - трех тяжелых крейсеров типа «Адмирал Хиппер» с 203-мм артиллерией, которые строились серийно с 1935 года (в то время два корабля этого типа были уже переданы германскому флоту, а три - достраивались на плаву). Это позволило бы пополнить ускоренными темпами наш флот ценными боевыми единицами, не сокращая количества строящихся и намеченных к постройке кораблей.

В результате переговоров германская сторона согласилась продать СССР только один недостроенный, последний в серии, крейсер «Лютцов», имевший техническую готовность около 50 %, обязавшись при этом обеспечить поставки вооружения и оборудования для завершения его строительства и командировать группу своих специалистов (верфи-строителя в Бремене и ее основных контрагентов) на период достройки корабля. В конце мая 1940 года, в соответствии с заключенным хозяйственным соглашением, «Лютцов» (с сентября того же года - «Петропавловск») прибыл на буксире в Ленинград и был поставлен у достроечной стенки завода № 189.

Модель тяжелого крейсера проекта 82, изготовленная в соответствии с 073 1947 г.

Его приобретение (как и лидера эсминцев итальянской постройки «Ташкент») предоставило возможность нашим специалистам ознакомиться с новейшей иностранной военной техникой, учесть зарубежный опыт и внедрить ряд передовых по тому времени технических решений при создании новых кораблей ВМФ отечественной постройки. Кроме того, это частично решало вопрос рационального использования имевшегося (до спуска на воду находящихся на стапелях крупных кораблей) на ведущих ленинградских судостроительных предприятиях резерва рабочих достроечных специальностей. При выполнении германской стороной принятых ею обязательств, корабль мог быть передан ВМФ в 1942 году.

Тяжелые крейсера типа «Адмирал Хиппер» имели более мощное, по сравнению со строившимися в то время для нашего флота легкими крейсерами проекта 68 (типа «Чапаев»), артиллерийское вооружение, наклонный бортовой броневой пояс с толщиной брони 80 мм (эквивалентный 100-мм вертикальной броне), стабилизацию 105-мм универсальных артустановок. На них был практически решен ряд актуальных и сложных проблем военного кораблестроения, над которыми тогда работали советские специалисты: внедрение сварных конструкций корпуса и надстроек, применение пара высоких параметров (63 атм, 450 °C), автоматическое регулирование основных элементов ГЭУ, увеличение дальности плавания за счет более высокой экономичности ГЭУ, применение успокоителей бортовой качки, высокая степень насыщенности корабля электрооборудованием постоянного и переменного тока.

Для технологической проработки поступающей из Германии рабочей конструкторской документации (РКД) по крейсеру «Лютцов» (проект 83) в здании достроечного цеха завода № 189 организовали специальное «Бюро Л». Перевод этой РКД на русский язык, ее перевыпуск по действующей в СССР нормативной документации и решение с помощью немецких специалистов возникающих при достройке корабля конструкторских вопросов возложили на ЦКБ-17, как разработчика проектов крейсеров.

После приобретения «Лютцова» и обстоятельного изучения конструкторской документации по нему возник вопрос о целесообразности создания на этой основе более совершенных кораблей того же подкласса, вооруженных 203-мм артиллерией, которые явились бы дальнейшим развитием ряда новаторских решений проекта 83. По указанию Н.Г. Кузнецова ГМШ подготовил предварительное ОТЗ на проектирование подобного корабля (проект 82) с тем же составом артиллерии ГК, которое было утверждено наркомом ВМФ в середине мая 1941 года. В соответствии с этим ОТЗ назначением корабля определялось решение следующих основных задач: бой с тяжелыми крейсерами, вооруженными 203-мм артиллерией, уничтожение легких крейсеров противника, поддержка действий своих легких крейсеров, постановка активных минных заграждений, подавление береговых батарей среднего калибра при содействии приморскому флангу армии и поддержка высадки десантов, действия на коммуникациях противника.

На основании утвержденного задания, КБ Научно-технического комитета (НТК) ВМФ проработало три варианта основных ТТЭ корабля: по ОТЗ ГМШ с водоизмещением около 25 000 т; при сниженных требованиях по бронированию и скорости хода - около 18 000 т, по предложениям КБ НТК - около 20 000 т. По результатам проработки НТК доложил главкому ВМФ свои соображения о целесообразности изменения предварительного задания, в которых отмечалось несоответствие основных ТТЭ, указанных в ОТЗ, назначению корабля и предлагалось принять в качестве главного калибра для него 220-мм артиллерию (что обеспечило бы превосходство этого крейсера над всеми существующими крейсерами с 203-мм артиллерией), увеличить количество 100-мм орудий ЗКДБ и 37-мм зенитных автоматов, установить вместо пулеметов 20-мм автоматы, сократить количество самолетов, уменьшить толщины бронирования, скорость хода и дальность плавания. Уточнение требований предварительного ОТЗ задержалось в связи с началом Великой Отечественной войны.

С учетом опыта боевых действий на море в ходе Второй мировой войны и предложений НТК в 1943–1945 годах ОТЗ на проектирование тяжелого крейсера проекта 82 неоднократно изменялось с уточнением основных задач корабля, состава его вооружения, бронирования, водоизмещения, скорости хода и дальности плавания.

Во второй редакции ОТЗ, утвержденной наркомом ВМФ в сентябре 1943 года, назначением крейсера определялось решение следующих задач: придание устойчивости действиям легких сил в составе эскадры и при самостоятельных операциях, действия на коммуникациях противника, обеспечение боевой деятельности авианосцев и совместные действия с ними в качестве основного крупного артиллерийского корабля, подавление береговых батарей среднего калибра при содействии приморскому флангу армии и поддержка высадки десанта.

В этой редакции ОТЗ главный калибр увеличивался до 220 мм, а кроме ЗКДБ (100-мм) предусматривался и универсальный (130-мм), значительно возрастало количество 37-мм зенитных автоматов, содержались повышенные требования по мореходности (использование оружия при волнении моря до девяти баллов). При таком усилении вооружения водоизмещение ограничивалось величиной 20 000-22 000 т.

По ОТЗ 1943 года ЦКБ-17 до конца мая следующего года проработало восемь вариантов основных ТТЭ корабля проекта 82. Эти проработки показали несовместимость ряда требований задания (по составу вооружения, объему бронирования, водоизмещению и скорости хода).

В третьей редакции ОТЗ, утвержденной Н.Г. Кузнецовым в ноябре 1944 года, назначение крейсера и главный калибр артиллерии сохранялись по второй его редакции, универсальный калибр усиливался за счет исключения ЗКДБ, калибр мелкозенитной артиллерии (МЗА) повышался до 45 мм и, дополнительно к нему, предусматривался второй калибр - 23 мм, снижались требования к непотопляемости и скорости хода. При указанных изменениях водоизмещение КРТ ограничивалось пределами 25 000-26 000 т. В сентябре 1945 года последовало уточнение величины второго калибра МЗА, которая была изменена на 25-мм.

В конце 1946 года ЦНИИВК и ЦКБ-17 представили в УК ВМС результаты проработки четырех вариантов основных элементов проекта 82 по ОТЗ 1944 года. Они были рассмотрены 13 января 1947 года комиссией под руководством адмирала И.С. Юмашева. На этом заседании на вопрос командующего КБФ адмирала В.Ф. Трибуца - «в чем устарел проект 69?» - докладывавший о результатах проработки начальник КБ ЦНИИВКа Л.А. Гордон ответил: «недостаточным артиллерийским зенитным вооружением, отсутствием радиолокационного вооружения и неудовлетворительной непотопляемостью (главным образом, из-за отсутствия днищевой защиты)». В своем заключении, после обсуждения проработок, Юмашев отметил, что «для такого большого корабля со сравнительно сильной защитой главный калибр артиллерии 220 мм безусловно мал».

Постановлением СМ СССР от 17 января 1947 года Н.Г. Кузнецов был смещен с должности заместителя министра Вооруженных Сил и главкома ВМС. На его место назначили адмирала И.С. Юмашева, до этого командующего ТОФ. Поэтому дальнейшее рассмотрение вопросов проектирования тяжелого крейсера проекта 82 и принятие по ним решений происходили без Кузнецова.

В конце января 1947 года вопросы создания крейсеров для ВМС СССР рассматривались на специальном совещании по военному судостроению в Кремле с участием И.В. Сталина, где он высказал пожелание иметь на них 305-мм артиллерию ГК. По итогам совещания постановлением Совета Министров СССР от 28 января 1947 года министерствам Вооруженных Сил (МВС) и судостроительной промышленности (МСП) поручалось проработать ряд вариантов проекта 82 с 305-мм и 220-мм артиллерией ГК и в двухмесячный срок представить их на рассмотрение правительству.

Во исполнение этого поручения в начале февраля того же года новый главком ВМС Юмашев утвердил ОТЗ на проработку указанных вариантов. Заданием на разработку вариантов проекта 82 с 305-мм ГК назначение корабля определялось решением задач: придания боевой устойчивости легким силам, действующим в составе маневренных соединений; уничтожения крейсеров противника, вооруженных 203-мм и 152-мм артиллерией в морском бою; нанесения мощных артиллерийских ударов по особо важным береговым целям в операциях против баз и побережья противника (как при самостоятельных операциях, так и при взаимодействии с приморским флангом своих войск и высадке десантов).

При разработке этих вариантов надлежало рассмотреть различные составы артиллерии главного калибра (8-12 305-мм орудий в двух- или трехорудийных башенных установках) и универсального (130-мм или 152-мм орудия в двухорудийных башенных установках), при одинаковом составе МЗА (45-мм и 25-мм автоматы). По авиационному вооружению требовалось рассмотреть два варианта: первый с четырьмя катапультными истребителями-разведчиками-корректировщиками (с хранением двух из них в ангаре) и двумя поворотными катапультами, второй - без базирования на корабле самолетов. Скорость полного хода устанавливалась не менее 32 уз (вариант - 33 уз), дальность плавания - 6000 миль экономическим ходом 18 уз, обеспечение использования оружия при состоянии моря 7–8 баллов.

Требования ОТЗ на разработку вариантов проекта 82 с 220-мм артиллерией отличались от задания 1944 года. Боезапас главного калибра сокращался со 170 до 125 выстрелов на ствол, количество 130-мм универсальных (зенитных дальнего боя) орудий - с шестнадцати до двенадцати, боезапас 45-мм автоматов с 1500 до 1000 выстрелов на ствол. Количество 25-мм автоматов увеличивалось с двадцати до тридцати двух, а их боезапас сокращался с 3000 до 2500 выстрелов на ствол.

В середине того же месяца приказом МСП исполняющим обязанности главного конструктора проекта 82 назначили Л.В. Диковича (до этого - начальника корпусного отдела ЦКБ-17, имевшего большой опыт работы по легким крейсерам проектов 26, 26-бис и 68, тяжелым крейсерам проекта 69 и линкорам проекта 23, руководителя проектных проработок по проекту 82).

По этим ОТЗ КБ ЦНИИВК разработало и в марте 1947 года представило в УК ВМС восемь вариантов корабля водоизмещением от 25 300 до 47 800 т, а ЦКБ-17 в апреле того же года представило в МСП и УК ВМС 14 вариантов корабля с водоизмещением в тех же пределах. По результатам их разработки ЦНИИВК подготовил проект ТТЗ на проектирование тяжелого крейсера.

Одновременно, в обеспечение проработок ЦНИИВК и ЦКБ-17 по заданию Артиллерийского управления ВМС, ЦКБ-34 Министерства вооружения возобновило работы по созданию 305-мм корабельной башенной артиллерийской установки, прерванные с началом Великой Отечественной войны.

По техническому проекту башни МК-15 с качающейся частью Б-50 для проекта 69 при длине стволов 54 калибра могли обеспечить начальную скорость снаряда 900 м/с и дальность стрельбы 257 кбт. На новых 305-мм установках предполагалось внедрить достижения технического прогресса того времени: дистанционное управление наведением башен и стволов и радиолокационное управление стрельбой, повысить пожаробезопасность и живучесть, уменьшить на 25 человек (примерно на 30 %) количество обслуживающего установку личного состава.

В конце марта 1947 года заместитель министра вооружения В.М.Рябиков сообщил ВМС результаты новых проработок по двух-и трехорудийным башенным АУ с длинноствольными (61 калибр) 305-мм орудиями повышенной баллистики с начальной скоростью снаряда 950 м/с и максимальной дальностью стрельбы до 290 кбт.

Из проработанных по ОТЗ ВМС вариантов проекта 82 в августе 1947 года на рассмотрение правительства министры Вооруженных Сил, судостроительной промышленности и вооружения (соответственно Н.А. Булганин, А.А. Горегляд и Д.Ф. Устинов) представили три варианта: два с 305-мм и один с 220-мм артиллерией ГК.

В их докладе Сталину отмечалось, что представление двух первых вариантов корабля (с одинаковым вооружением и различной толщиной брони главного бортового пояса), объясняется различием позиций МВС и МСП по оптимальной толщине брони.

МВС рекомендовало к утверждению для дальнейшего проектирования вариант I с толщиной брони 200 мм, обеспечивающей защиту основных жизненно важных частей корабля проекта 82 от 203-мм снарядов противника с дистанции 70 кбт и большую степень свободы маневрирования в бою, что являлось его важным тактическим преимуществом. МСП предлагало принять вариант II с соответствующим уменьшением водоизмещения и повышением скорости полного хода, так как 305-мм артиллерия главного калибра позволяет кораблю проекта 82 успешно вести бой с тяжелыми крейсерами противника с 203-мм артиллерией на дальних дистанциях, а обеспечиваемая 150-мм броневым поясом защита корабля от таких снарядов с дистанции 85 кбт достаточна.

Вариант III (крейсер с 220-мм артиллерией) серьезно уступал вариантам I и II в мощности огня и боевой живучести. Его преимуществами перед ними были лишь более высокая (на 1,5 уз) скорость полного хода и меньшее (на 25 %) водоизмещение. Такой корабль мог вполне успешно бороться с крейсерами, имеющими 203-мм артиллерию. Однако корабль с 305-мм артиллерией был способен не только уничтожать известные крейсера противника, но и успешно бороться с более сильными кораблями, появление которых в иностранных флотах тогда не исключалось. Такое преимущество по мощности огня и свободе маневрирования в бою вполне оправдывало увеличение водоизмещения на 10 000 т и потерю 1,5 уз скорости.

1 - рулевое и румпельное отделения; 2-дымовая аппаратура; 3 - помещение механизмов швартовных шпилей; 4 - помещения команды; 5 - клуб; 6 - электростанция № 4; 7 - 305-мм трехорудийная башенная установка СМ-31; 8 - кают-компания мичманов и главстаршин; 9 - счетверенная 45-мм автоматическая зенитная установка СМ-20-ЗИФ; 10 - погреб 45-мм боезапаса; 11 - запасной командный пункт; 12 - АП РЛС «Фут-Б»; 13 - АП РЛС «Залп»; 14 - АП РЛС «Гюйс-2»; 15 - оперативная рубка; 16 - рубка и походная каюта флагмана; 17 - стабилизированный пост наводки СПН-500-82; 18 - отделение вспомогательных котлов; 19 - счетверенная 25-мм АУ БЛ-120; 20 - душевая офицеров; 21 - штурманская рубка и агрегатные РЛС «Нептун» и «Норд»; 22 - АП РЛС «Фут-Н»; 23 - АП РЛС «Риф-А»; 24 - КДП СМ-28; 25 - пост ПВО; 26 - АП РЛС «Нептун»; 27 - посты наблюдения за подводными лодками; 28 - главный командный пункт; 29 - боевой информационный пост; 30 - салон флагмана; 31 - 130-мм двухорудийная АУ БЛ- 109А; 32 - кабинет командира корабля; 33 - механическая мастерская; 34 - помещение механизмов якорных и швартовных шпилей; 35 - дифферентный отсек; 36 - цепной ящик; 37 - гидроакустическая станция «Геркулес»; 38 - провизионные кладовые; 39 - выгородка водоотливного насоса; 40 - помещение рефрижераторных машин; 41 - помещение дизель-генераторов; 42 - электростанция № 1,43 - погреб 305-мм снарядов; 44 - погреб 305-мм зарядов; 45 - погреб 130-мм боезапаса; 46 - носовой центральный артиллерийский пост; 47 - приемный радиоцентр; 48 - пост энергетики и живучести (ПЭЖ); 49 - кают-компания офицеров; 50 - помещение турбогенераторов и электростанция № 2; 51 - гиропост; 52 - центральный штурманский пост; 53 - котельное отделение; 54 - машинное отделение; 55 - операционная; 56 - помещение турбогенераторов и электростанция № 3; 57 - выгородка испарительной установки; 58 - баня команды; 59 - коридор электропроводов; 60 - пустые отсеки; 61 - коридор систем; 62 - цистерна питьевой воды; 63 - цистерна мытьевой воды; 64 - запасной пост энергетики и живучести; 65 - погреб боезапаса стрелкового оружия; 66 - погреб учебного боезапаса; 67 - корабельные мастерские. А - продольный разрез; Б - I платформа; В - II платформа

При очередном рассмотрении правительством вопросов по тяжелому крейсеру проекта 82, которое состоялось лишь в марте 1948 года, Сталин одобрил для дальнейшего проектирования рекомендованный МВС вариант с 305-мм артиллерией, 200-мм главным броневым поясом, стандартным водоизмещением 40 000 т и скоростью полного хода 32 уз. Он дал указание ускорить создание таких крейсеров и в дальнейшем систематически лично контролировал ход их проектирования и строительства. После выбора варианта корабля подготовленный в 1947 году проект ТТЗ на его разработку был откорректирован ВМС и согласован с МСП, а затем, в апреле 1948 года, с проектом постановления правительства об его утверждении представлен в Совет Министров. Постановлением от 31 августа того же года о проектировании и строительстве головного тяжелого крейсера проекта 82 это ТТЗ было утверждено. В должности главного конструктора этого проекта утвердили Л.В. Диковича.

Эскизный проект ЦКБ-17 разрабатывало с конца 1947 года и представило на рассмотрение ВМС и МСП в марте 1949 года в четырех вариантах, отличавшихся размещением артиллерии УК и МЗА, а также составом (по количеству и паропроизводи-тельности главных котлов) и расположением ГЭУ.

Вариант Л-3-6 имел ромбическое размещение 130-мм установок БЛ-110, 12 котлов на 80 т/ч в четырех КО, два МО. В варианте Б-3-8 установки УК размещались по четыре с каждого борта, а 12 котлов той же паро-производительности - в шести КО. Вариант Л-2-4 имел ромбическое размещение БЛ-110, четыре МКО (по два котла на 130 т/ч и по одному ГТЗА в каждом). В варианте Л-2-6 (который бюро и заказчик рекомендовали для технического проектирования) размещение артиллерии универсального калибра и ГЭУ было аналогичным варианту Л-3-6, но в каждом из КО размещалось по два главных котла (вместо трех) на 130 т/ч.

Главный конструктор тяжелого крейсера проекта 82 Л.В.Дикович

Учитывая сжатые сроки создания тяжелых крейсеров проекта 82 (технический проект надо было завершить в конце 1949 года для обеспечения начала постройки двух кораблей в 3-м квартале следующего года), ЦКБ-17 с апреля 1949 года приступило к техническому проектированию. Однако осенью, при рассмотрении в Кремле результатов разработки представленного ВМС и МСП для утверждения эскизного проекта, И.В. Сталин неожиданно задал главному конструктору Диковичу вопрос: «А нельзя ли повысить скорость хода корабля для того, чтобы наш тяжелый крейсер мог догнать и уничтожить менее сильный по вооружению и защите корабль противника и своевременно уйти от его любого, более сильного корабля?».

Такое пожелание «вождя народов» было воспринято как указание об изменении ТТЗ, утвержденного правительством всего год назад. В результате разработанный ЦКБ-17 эскизный проект не утвердили, а в протоколе его рассмотрения отметили, что корабль имеет слишком большое водоизмещение и недостаточную скорость хода.

Тяжелый крейсер «Сталинград», проектный вид

После этого совещания бюро приступило к ускоренной разработке предварительного этапа технического проекта (с выбором новых главных размерений и переработкой чертежей общего расположения), который завершили в декабре 1949 года. Обеспечение скорости полного хода 35 уз потребовало увеличения мощности ГЭУ почти на 30 % (с установкой дополнительного количества главных котлов и разработкой новых ГТЗА мощностью 70 000 л.с.). К решению масштабной задачи создания новой, уникальной по мощности ГЭУ, были привлечены коллективы СКБ котлостроения (начальник и главный конструктор ГА. Гасанов), конструкторских бюро Харьковского турбогенераторного. Невского машиностроительного и Кировского заводов. Для компенсации роста массы ГЭУ и заданного сокращения водоизмещения корабля пришлось уменьшить количество 130-мм и 45-мм артустановок, а также разработать и реализовать ряд других мероприятий.

Отчетная модель тяжелого крейсера «Сталинград», вид на винторулевую группу

В связи с большой перегрузкой ЦКБ-17 (где одновременно с разработкой проекта 82 выполнялся значительный объем работ по завершению испытаний пяти легких крейсеров проекта 68К и развертыванию крупносерийного строительства новых легких крейсеров проекта 68-бис), в октябре того же года было принято решение о передаче работ по проекту 82 во вновь создаваемое ЦКБ-16 (начальник - Н.Н. Исанин), для которого он стал основным заказом. В целях обеспечения непрерывности проектных работ и своевременного выпуска РКД для заводов-строителей, в новое бюро с февраля 1950 года перевели около половины сотрудников ЦКБ-17 - всех занятых на работах по проекту 82.

В январе 1950 года министром судостроительной промышленности был назначен заместитель председателя Совета Министров В.А. Малышев. Из опубликованных в 1997 году в журнале «Источник» фрагментов его дневника известно, что в начале марта 1950 года в кремлевском кабинете И.В. Сталина состоялось совещание по проекту 82 с участием Малышева, Юмашева и заместителя главкома ВМС П.С. Абанькина. Сталин спросил моряков, для каких целей они думают использовать такой крейсер. После ответа: «для борьбы с тяжелыми крейсерами противника» - он возразил, что «нам нечего ввязываться в бой с тяжелыми кораблями противника. Основная задача тяжелого крейсера должна быть иной - борьба с легкими крейсерами противника. Надо увеличить его скорость до 35 узлов, чтобы он бы наводил панику на легкие крейсера противника, разгонял их и громил. Этот крейсер должен летать как ласточка, быть пиратом, настоящим бандитом. Он должен суметь уйти из-под удара тяжелых кораблей противника».

Затем Сталин предложил ряд мер по уменьшению водоизмещения крейсера. Когда моряки начали возражать против некоторых из них, он высказал ряд замечаний по составу универсальной и зенитной артиллерии, а также по боекомплекту артиллерии всех калибров, отметив, что глупо ставить на крейсер 130-мм зенитные орудия с потолком стрельбы 16 км - противник будет бомбить его с высот от 500 до 1500 м, следовательно, нужна МЗА. Вместе с тем Сталин приказал также сократить и предусмотренное проектом количество МЗА - «такой корабль будет всегда иметь охранение, которое должно его защищать».

На возражения моряков против сокращения боекомплекта (со ссылкой на большое количество снарядов на кораблях ВМС США и Англии) Сталин ответил: «Вы слепо не копируйте американцев и англичан, у них другие условия, их корабли уходят далеко в океан, отрываясь от своих баз. Мы же не думаем вести океанские бои, а будем воевать вблизи своих берегов и нам не нужно иметь большого боезапаса на корабле». В связи с этим он разрешил также уменьшить дальность плавания и отметил, что «создать корабль, который имел бы все преимущества, нельзя. Можно иметь преимущества или в скорости, или в бронировании и вооружении».

Далее Сталин спросил, где намечено строить головной крейсер. Получив ответ, что в Ленинграде, он сказал, что хотел бы в первую очередь иметь два тяжелых крейсера на Черном море, «где надо иметь большой флот, раз в десять больше, чем сейчас, и суметь крепко запереть Дарданеллы. Во вторую очередь строить тяжелые крейсера для Балтики».

С учетом изложенных выше замечаний И.В. Сталина по эскизному проекту и результатов разработки предварительного этапа техпроекта, представленных вновь образованным Военно-морским министерством (ВММ) и МСП, Совет Министров СССР постановлением от 25 марта 1950 г. утвердил основные элементы задания на разработку технического проекта 82 с частичными изменениями ТТЗ, утвержденного в августе 1948 года. Они касались увеличения скорости полного хода до 35 уз (за счет уменьшения состава артиллерии УК и МЗА, количества боезапаса всех калибров, сокращения водоизмещения до 36 000-36 500 т, дальности плавания и автономности) и разрешил МСП без корректировки эскизного проекта приступить к техническому, с представлением его на утверждение правительства в феврале 1951 года. Одновременно МСП обязали начать во втором квартале того же года строительство двух кораблей проекта 82 на заводах № 444 (бывший № 198) в Николаеве и № 189 в Ленинграде со сдачей их ВМС в 1954 и 1955 годах соответственно. Решение ВММ и МСП по предварительным материалам технического проекта 82, связанным с выбором главных размерений и общего расположения корабля, было утверждено в сентябре 1950 года.

По воспоминаниям начальника отдела вооружения ЦКБ-16 В.И. Ефимова, которому пришлось трижды выезжать в длительные командировки в Москву на время рассмотрения и утверждения проекта 82 в МСП, ВММ и правительстве, центральный аппарат тогда работал по особому режиму: в министерствах начинали рабочий день в 9 ч, с 19 до 22 ч был перерыв для отдыха, затем вновь возвращались на работу, где задерживались до 2 или 3 ч ночи. В эти вечерние часы проводились заседания правительства с участием Сталина и был возможен вызов ответственных работников министерств, руководителей предприятий и главных конструкторов. Главный конструктор проекта 82 Л.В. Дикович неоднократно докладывал вместе с министром судостроительной промышленности А.А. Гореглядом (позднее - с В.А. Малышевым) о ходе проектирования и строительства этих крейсеров лично И.В. Сталину в его рабочем кабинете в Кремле.

В октябре 1950 года Н.Н. Исанину и Л.В. Диковичу были присвоены звания главных конструкторов первой (наивысшей) степени, установленные постановлением правительства от 15 октября 1949 года.

В ходе проектирования был выполнен значительный объем исследовательских и опытно-конструкторских работ. Важнейшими из них были: определение оптимального варианта теоретических обводов корпуса корабля по результатам испытаний ходовых и мореходных качеств масштабных моделей в опытовых бассейнах ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова и ЦАГИ им. Н.Е. Жуковского, испытания стойкости бортового и палубного бронирования путем отстрела и подрыва цементированных и гомогенных броневых плит, выбор оптимальной конструкции ПМЗ путем подрыва двадцати масштабных (1:5) отсеков, исследования воздействия «конусов дульных газов» артуста-новок, макетирование основных помещений ГЭУ, энергоотсеков, погребов боезапаса и основных боевых постов; теоретические исследования различных вопросов, связанных с применением новой техники.

Ряд проведенных опытных работ отличался особой новизной и большим объемом. Испытания масштабных отсеков ПКЗ подрывом проводились междуведомственной комиссией под председательством директора ЦНИИ-45 В.И. Першина. На их основе ЦКБ-16 разработало оптимальную конструкцию, имевшую значительные преимущества перед известными зарубежными (при одинаковой сопротивляемости энергии взрыва - на 10 % меньшую массу).

Крупными опытными работами были также: проведение отстрела и подрыва броневых плит, в результате чего была определена оптимальная схема бронирования корабля, исследования воздействия дульных газов на личный состав и конструкции надстроек, что позволило решить вопрос рационального размещения артиллерийских установок и открытых боевых постов.

В декабре 1950 года технический проект 82 был завершен и в феврале следующего года представлен на рассмотрение и утверждение ВММ и МСП.

Основные соисполнители и контрагенты ЦКБ-16 по вооружению, механизмам и оборудованию не прекращали разработку своих проектов и РКД даже в период корректировки элементов корабля. Поэтому уже в начале 1951 года они смогли передать РКД в производство. Ряд образцов вспомогательных механизмов ГЭУ был изготовлен и принят МВК, благодаря совмещению этапов проектирования, выпуска РКД и подготовки производства, еще к концу 1950 года.

Постановлениями правительства и приказами МСП к выполнению работ по созданию КРТ проекта 82 к концу 1950 года были привлечены десятки коллективов НИИ, КБ и заводов судостроительной и смежных отраслей промышленности, в том числе такие крупнейшие предприятия, как Ижорский, Кировский, Металлический им. Сталина, «Большевик», «Электросила», Новокраматорский, «Баррикады», Харьковский турбогенераторный, Калужский турбинный заводы и многие другие. Главным наблюдающим ГУК ВМС был назначен М.С. Михайлов, возглавлявший до войны наблюдение ВМФ при проектировании и начале строительства линкоров проекта 23.

С конца 1950 года, не ожидая утверждения проекта, ЦКБ-16 приступило, по решению ВММ и МСП, к выпуску РКД для обеспечения установленных правительством сроков начала постройки КРТ проекта 82 одновременно на обоих заводах-строителях. По результатам рассмотрения материалов технического проекта в середине апреля 1951 года было оформлено совместное решение ВММ и МСП, в соответствии с которым бюро откорректировало документы, определяющие основные ТТЭ корабля. В мае того же года ВММ и МСП, представили их в Совет Министров СССР, который постановлением от 4 июня 1951 года утвердил технический проект 82, основные ТТЭ корабля и мероприятия по обеспечению его строительства.

14 ноября того же года было принято постановление правительства о строительстве третьего тяжелого крейсера на заводе № 402 в Молотовске.

В соответствии с техническим проектом назначением корабля являлось:

Придание боевой устойчивости легким силам, действующим в составе маневренных соединений как вблизи, так и вдали (в море, в океане) от своих берегов;

Непосредственное прикрытие особо важных конвоев на переходе морем от действий крейсерских сил противника;

Уничтожение крейсеров противника, вооруженных 203-мм и 152-мм артиллерией в морском бою;

Нанесение мощных артиллерийских ударов по особо важным береговым объектам в операциях против баз и побережья противника, как в самостоятельных опера-. циях, так и во взаимодействии с флангом своих войск и поддержке высадки десанта.

По утвержденному проекту тяжелый крейсер должен был иметь артиллерию: ГК - девять 305-мм в трехорудийных башенных установках СМ-31 (общий боезапас - 720 выстрелов); УК - 12 130-мм в двухорудийных башенных установках БЛ-109А (2400 выстрелов); МЗА - 24 45-мм в счетверенных автоматах СМ-20-ЗИФ (19 200 выстрелов) и 40 25-мм в счетверенных автоматах БЛ-120 (48 000 выстрелов+2400 в кранцах).

Система ПУС ГК «Море-82» обеспечивалась КДП СМ-28 (база дальномеров 8 и 10 м) и двумя стрельбовыми радиолокационными станциями (РЛС) «Залп». 2-я и 3-я башни ГК имели радиодальномеры «Грот». ПУС универсального калибра «Зенит-82» (три комплекта) обеспечивались тремя СПН-500 со стрельбовыми РЛС «Якорь». Три башни УК имели радиодальномеры «Штаг-Б». Управление стрельбой зенитных автоматов СМ-20-ЗИФ осуществлялось тремя радиолокационными системами «Фут-Б».

Радиотехническое вооружение включало РЛС обнаружения воздушных целей «Гюйс-2» (резервировалось место для установки РЛС дальнего обнаружения воздушных целей «Вахта»), РЛС обнаружения надводных целей «Риф», РЛС обнаружения и целеуказания «Фут-Н». Средства радиоэлектронной борьбы включали поисковую РЛС «Мачта» и РЛС создания помех «Коралл». Предусматривались два теплопелен-гатора «Солнце-1п» и гидроакустическая станция (ГАС) «Геркулес-2».

Главный броневой пояс цитадели (протяженность 57,6 % длины корабля по КВЛ) выполнялся из свариваемой 180-мм гомогенной брони, имел угол наклона от вертикали 15° и защищал борт ниже средней 70-75-мм главной броневой палубы; углубление его нижней кромки на миделе под ватерлинией составляло 1,7 м. Траверзные переборки цитадели имели толщину до 140 (носовая) и 125 мм (кормовая). Верхний твиндек защищался 50-мм броней борта и верхней палубы. Броня нижней палубы в цитадели имела толщину 15–20 мм. Бронирование оконечностей включало 50-мм бортовой пояс и такую же броню средней палубы. Стенки главного командного поста имели толщину до 260 мм, крыша - 110 мм; труба защиты проводов - 100 мм; лобовая броня башен ГК - 240, их боковых стенок - 225, крыши - 125 мм, выполнявшая роль противовеса задняя стенка - 400–760 мм (из трех плит), барбеты башен ГК - 200–235 мм. Башни УК и их барбеты защищались 25-мм броней.

Вертикальное бронирование цитадели обеспечивало защиту от 203-мм бронебойных снарядов с дистанций 65–75 кбт, а горизонтальное - до 175 кбт. Остальное вертикальное и горизонтальное бронирование было выбрано, исходя из защиты от 152-мм фугасных снарядов и 500-кг фугасных авиабомб, сбрасываемых с высоты 3000 м.

Тяжелый крейсер проекта 82, сечение по 81,7 шп. (см. в корму):

1 - помещение вентиляторов; 2 - каюта мичманов; 3 - коридор; 4 - 305-мм башенная АУ СМ-31; 5 - агрегатная РУ; 6 - выгородка вентиляторов; 7- помещение команды; 8 - КАТС-100; 9 - помещение электрооборудования.

Тяжелый крейсер проекта 82, сечение по 108 шп. (см. в корму):

I - котельное отделение; 2 - оборудование для приема топлива; 3 - коридор; 4 - агрегатная РЛС «Залп»; 5 - агрегатная РЛС «Риф-А»; 6 - вестибюль; 7 - салон флагмана; 8 - командный пункт связи; 9 - главный командный пункт; 10 - 45-см сигнальный прожектор;

II - теплопеленгатор «Солнце-1П»; 12 - рамка радиопеленгатора; 13 - антенна УКВ радиостанции Р-610; 14 - антенный пост (АП) РЛС «Факел-МЗ»; 15-АП РЛС «Мачта»; 16-АПРЛС «Фут-Н»; 17-АПРЛС «Факел-МО»; 18 - АП РЛС «Риф-А»; 19 - антенна УКВ радиостанции Р-609; 20 - АП РЛС «Залп»; 21 - КДП СМ-28; 22 - пелорус; 23 - боевой информационный пост; 24 - агрегатная РЛС «Якорь»; 25 - агрегатная РЛС «Фут-Н».

ПМЗ, прикрывавшая жизненно важные отсеки корабля (погреба боезапаса, главные посты, помещения ГЭУ) на протяжении цитадели от подрыва заряда 400–500 кг (в тротиловом эквиваленте), состояла из трех - четырех продольных переборок. Из них вторая (8-25 мм) и третья (50 мм) имели цилиндрическую форму, а первая (8-45 мм) и четвертая (15–30 мм) выполнялись плоскими. Объемы между первой (второй) и третьей переборками использовались под топливо (которое по мере его расходования замещалось забортной водой). Для увеличения протяженности броневой защиты по вертикали на третью (основную защитную) переборку ПМЗ навешивались дополнительно броневые плиты толщиной 20-100 мм.

Также впервые в отечественном судостроении на этих тяжелых крейсерах предусматривалась еще и трехслойная днищевая защита, выполненная по продольно-поперечной системе на протяжении цитадели. Ее высота от наружной обшивки до третьего дна составляла 2250 мм. Наружная обшивка выполнялась из брони толщиной 20 мм, второе дно имело толщину 18, а третье - 12–18 мм. Величина предельного заряда, подрыв которого на расстоянии 5 м от днища должна была выдерживать такая защита, оценивалась в 500 кг.

Корпус корабля выполнялся в основном по продольной системе набора с расстоянием между рамными шпангоутами в районе цитадели до 1,7 м, в оконечностях - до 2,4 м и разделялся главными поперечными переборками (толщиной от 6 до 20 мм), от днища до нижней палубы, на 23 водонепроницаемых отсека. Принятая по разработанной в проекте принципиальной технологии секционная сборка корпуса из объемных и плоских секций с широким использованием сварки значительно сокращала стапельный период постройки корабля.

Четырехвальная ГЭУ (четыре ГТЗА мощностью по 70 000 л.с. и 12 главных котлов паропроизводительностью по 110 т/ч с параметрами пара 66 атм, 460 °C) для того времени могла бы стать самой мощной в мире. В электроэнергетической системе, впервые в отечественной практике судостроения, предусматривалось применить переменный трехфазный ток (380 В, 50 Гц), в качестве источников тока предполагалось использовать восемь турбогенераторов мощностью по 750 кВт и четыре дизель-генератора по 1000 кВт, размещенных в четырех электростанциях.

Разработанный в 1950 году в Морском генеральном штабе ориентировочный проект штата этого тяжелого крейсера (1712 человек и 27 человек штаба соединения) предусматривал для командира корабля звание контр-адмирала, для старпома, замполита и командиров БЧ-2 и БЧ-5 - капитанов 1 ранга.

Новый тяжелый крейсер, по существу, представлял собой повторение довоенного проекта 69, но на качественно новом техническом уровне. Его единственными зарубежными аналогами являлись два «больших» крейсера ВМС США типа «Аляска», вступившие в строй в 1944 году и считавшиеся неудачными кораблями.

На 1951 год планировалось продвижение работ по головному кораблю на 10 %. В течение года ЦКБ-16 передало заводу-строителю около 5 тысяч комплектов РКД, что должно было обеспечить изготовление 19 тыс. т. корпусных конструкций (больше половины массы всего корабля). Однако поставка металла и брони металлургическими предприятиями страны оказалась неритмичной, что вместе со срывом сроков реконструкции стапеля «0» задержало закладку корабля.

К концу 1951 года основные контрагентские работы находились на разных стадиях исполнения: от завершения разработки РКД до сдачи готовой продукции и поставки ее заводу-строителю. Началось изготовление башенных установок ГК СМ-31, проводились полигонные испытания 130-мм установок и МЗА, были завершены полигонные испытания с отстрелом броневых плит. Велась отладка опытных образцов главного и вспомогательного котлов. Междуведомственная комиссия приняла десять головных образцов вспомогательных механизмов и теплообменных аппаратов, еще шесть были предъявлены к междуведомственным испытаниям, четыре - к заводским испытаниям, по остальным образцам рабочие чертежи находились в стадии завершения.

Летом 1951 года Н.Г. Кузнецов был отозван Сталиным с Дальнего Востока (где с февраля 1950 года он командовал 5-м ВМФ) и назначен вместо Юмашева военно-морским министром. После четырех с половиной лет опалы Н.Г. Кузнецову вновь пришлось заниматься вопросами создания тяжелого крейсера проекта 82.

Тяжелый крейсер проекта 82, сечение по 176 шп. (см. в нос):

1 - кормовое машинное отделение; 2 - пост радиосвязи; 3 - каюта мичманов; 4 - камбуз; 5 - гиропост; 6 - вентиляционная шахта машинного отделения; 7 - пост связи с авиацией; 8 - рубка ПКБ; 9 - АП РЛС «Коралл»; 10, 11 - антенны УКВ радиостанции Р-610; 12 - АП РЛС «Факел-МО»; 13 - АП РЛС «Факел-МЗ»; 14 - антенна УКВР-609; 15 - АП РЛС «Гюйс-2»; 16 -АП РЛС «Залп»; 17 - запасной командный пункт; 18 - агрегатная РЛС «Залп»; 19 - хлебопекарня; 20 - кормовой центральный и переключательный пост главного калибра; 21 - топливная цистерна.

*С увеличенным запасом провизии и пресной воды.

При ознакомлении с элементами этого крейсера и решениями, принятыми в его отсутствие, на вопрос: «Какова же идея такого корабля?», начальник ГУК ВММ Н.В. Исаченков ответил: «Товарищ Сталин сказал, что «этот корабль должен за счет скорости диктовать противнику дистанцию боя»». Подводя итоги совещания, Н.Г. Кузнецов охарактеризовал крейсер, как «тяжелый, неясный корабль. Не видно, чтобы цель оправдывала средства. Очень дорогой корабль…».

8 течение ноября - декабря 1951 года на верхнюю свободную часть стапеля «О» завода № 444 подали и установили 12 днищевых секций первой пирамиды корпуса головного крейсера проекта 82 (заводской № 0-400, главный строитель - М.А. Пудзинский). Остальная часть стапеля была в то время занята заложенным в феврале того же года корпусом легкого крейсера проекта 68-бис «Михаил Кутузов», который должны были спустить на воду в конце 1952 года. Закладка головного корабля «Сталинград» состоялась 31 декабря 1951 года, спуск его на воду намечался к 6 ноября 1953 года.

9 сентября 1952 года на стапеле «А» завода № 189 заложили второй корабль (заводской номер 0-406, главный строитель - В.А. Неопиханов), которому присвоили наименование «Москва». Через месяц в северной доковой камере стапельного цеха-эллинга завода № 402 начали сборку корпуса третьего корабля (заводской номер 0-401, главный строитель - А.Ф. Баранов), не получившего до аннулирования заказа наименования. По некоторым данным этот завод получил заказ и на второй корабль, постройка которого, однако, не была начата. Сдача всех трех кораблей намечалась (по плану) на 1954–1955 годы.

В начале сентября 1951 года совместным решением МСП и ВММ утвердили спецификации и чертежи общего расположения технического (договорного) проекта. Наряду с продолжением разработки РКД для него, выполнялась корректировка договорного проекта для серийных кораблей с внесением изменений по опыту постройки головного, по совместным решениям, а также по результатам опытно-конструкторских и макетных работ. Для принятия на заводах-строителях в Николаеве и Молотовске оперативных мер по вопросам, требующим безотлагательного решения с участием конструкторов ЦКБ-16, там были организованы филиалы бюро, выполнявшие функции авторского надзора и технической помощи.

Несмотря на систематический контроль за ходом строительства тяжелых крейсеров проекта 82 и основным контрагентским поставкам для них со стороны заместителя председателя Совета Министров и министра судостроительной промышленности В.А. Малышева, плановые задания по ним не выполнялись, отставание от утвержденного графика достигло нескольких месяцев. Фактическая техническая готовность кораблей на 1 января 1953 года составляла 18,8 %, 7,5 % и 2,5 % (вместо 42,9 %, 11,5 % и 5,2 % по плану).

Через месяц после смерти И.В. Сталина, строительство всех трех тяжелых крейсеров проекта 82, на основании постановления правительства от 18 апреля 1953 года и в соответствии с приказом министра транспортного и тяжелого машиностроения И.И. Носенко от 23 апреля того же года прекратили.

Отчетная модель тяжелого крейсера «Сталинград» в экспозиции Центрального военно-морского музея в Санкт-Петербурге

Отчетная модель тяжелого крейсера «Сталинград»

Эти работы были прерваны при высокой степени готовности основного оборудования для строящихся кораблей. Были полностью выполнены контрагентские работы по изготовлению (и частичному монтажу на головном корабле) вооружения. ГЭУ, турбо- и дизель-генераторных агрегатов, ряда вспомогательных механизмов, теплообменных аппаратов, корабельных устройств и оборудования, систем автоматики, приборов различного назначения и других технических средств.

В июне 1953 года министр транспортного и тяжелого машиностроения и главком ВМС приняли решение использовать часть корпуса недостроенного крейсера «Сталинград», включающую его цитадель, в качестве натурного опытового отсека для проверки огневыми испытаниями в полигонных условиях стойкости конструктивной (броневой и противоминной) защиты корабля к воздействию новых образцов морского оружия, отработки их взрывателей и боевых частей.

Филиалу № 1 бюро в Николаеве поручалось разработать документацию на формирование и оборудование отсека, спуск его со стапеля и буксировку к месту испытаний. Работами по опытовому отсеку руководил К.И. Трошков (главный конструктор проекта 82 Л.В. Дикович был назначен главным инженером - заместителем начальника ЦКБ-16).

В 1954 году отсек был спущен на воду, а в 1956–1957 годах испытан отстрелом крылатыми ракетами, бронебойными артиллерийскими снарядами, авиабомбами и торпедами, не потеряв при этом плавучести даже в условиях отсутствия на нем сил и средств борьбы за живучесть, что подтвердило высокую эффективность предусмотренной проектом защиты крейсера.

Ближайший аналог и оппонент тяжелого крейсера проекта 82 - американский «большой крейсер» «Аляска», вооруженный 305-мм артиллерией ГК

Недостроенные корпуса двух других крейсеров были разрезаны на металлолом на стапелях заводов № 189 и № 402.19 января 1955 года Совет Министров СССР принял постановление об изготовлении четырех 305-мм железнодорожных батарей для береговой обороны ВМФ с использованием 12 качающихся частей СМ-33 башенных установок СМ-31 кораблей проекта 82 с их поставкой ВМС в 1957–1958 годах.

Постановлением правительства от 19 марта того же года «Об использовании материальных ценностей, оставшихся от прекращения строительством кораблей проекта 82» министерствам транспортного машиностроения и судостроительной промышленности поручалось обеспечить хранение на Харьковском турбогенераторном заводе задела по производству восьми ГТЗА ТВ-4, а на заводах № 402 и № 444 - машинно-котельного оборудования. Министерству оборонной промышленности предписывалось передать Министерству обороны 12 качающихся частей 2М-109, изготовленных заводом «Большевик» для артустановок БЛ-109А головного корабля.

Работы по созданию новейших тяжелых крейсеров хотя и не завершились по объективным обстоятельствам ожидаемыми результатами, но являлись весьма интересными и значимыми, если учесть исключительно малые сроки создания кораблей проекта 82. Это прозвучало в оценке работ ЦКБ-16 и его основных соисполнителей со стороны правительства.

В конце 1953 года бюро получило специальную денежную премию за существенный вклад в решение технических проблем проектирования и строительства тяжелых крейсеров, выполнение значительного объема опытно-конструкторских работ, своевременное обеспечение рабочей конструкторской документацией всех трех заводов-строителей и оказание им эффективной помощи при решении вопросов, возникавших в процессе строительства кораблей проекта 82. Проектирование и постройка этих кораблей продемонстрировали высокий научный и технический потенциал нашей страны, который в дальнейшем обеспечил успешное решение ряда новых и более широких по своему масштабу задач.

Цитадель тяжелого крейсера «Сталинград», превращенная в опытовый отсек-мишень для испытания новых образцов оружия. В мае 1955 г. 150-метровый отсек был выброшен во время шторма на мель у входа в Севастопольскую бухту. Его удалось снять с камней только в июле 1956 г.

Следует отметить, что тяжелые крейсера проекта 82 являлись единственными и последними в мире тяжелыми артиллерийскими кораблями, заложенными после окончания Второй мировой войны. В США в 1946–1949 годах было достроено только пять тяжелых крейсеров с 203-мм артиллерией ГК (полное водоизмещение до 21 500 т), спущенных на воду еще в годы войны, а два построенных в 1944 году «больших» тяжелых крейсера типа «Аляска» (с 305-мм ГК) находились с 1947 года в консервации и к началу 1960-х годов были сданы на слом.

Линейный корабль проекта 24

Предварительное ОТЗ на новый линейный корабль (проект 24), разрабатывавшееся с января 1941 года, было утверждено наркомом ВМФ Кузнецовым 8 мая 1941 года. В задании указывалось, что «основным назначением линкора является бой с линкорами противника как в прилегающих к нашей территории морях, так и на океанских путях. В качестве дополнительного назначения ЛК может привлекаться для подавления береговых батарей крупного калибра, разрушения укрепленных позиций на флангах противника и обстрела тыловых объектов».

При сохранении ГК и ПМК по проекту 23 число 100-мм стволов ЗКДБ увеличивалось до 16 (в новых стабилизированных установках) а 37-мм зенитных автоматов - до 44. Предписывалось проработать в виде подварианта замену 152- и 100-мм артиллерии на 24 130-мм универсальных орудия. Количество бортовых гидросамолетов увеличилось до шести, было выставлено требование об обеспечении приема самолета с воды на борт на 18-узловом ходу. Предусматривалось размещение шести - восьми 150-см боевых прожекторов.

Бронирование должно было обеспечивать защиту жизненно важных частей корабля от проникновения 406-мм бронебойных снарядов на дистанциях от 80 до 200 кбт (при курсовых углах 0-75° и 105–180°), а также от 1000-кг бронебойных авиабомб, сбрасываемых с высоты 5000 м.

ПМЗ должна была противостоять взрыву 500-кг заряда, предусматривалась и днищевая защита. Скорость полного хода задавалась не менее 30 уз. Дальность плавания 18-уз ходом устанавливалась 10000 миль, а автономность по запасам провизии - 25 суток. Развертыванию работ по этому ОТЗ помешала война.

В связи с изменением специализации ЦКБ-4 в конце 1943 года работы по линкорам были переданы в ЦКБ-17, где их возглавлял сначала В.В. Ашик (с 28 апреля 1942 года - главный конструктор проекта 24), а затем Ф.Е. Бесполов. На основе военного опыта в предварительное ОТЗ были внесены «Уточнения», утвержденные Н.Г. Кузнецовым 15 июня 1944 года. Они касались, прежде всего, замены 152-мм и 100-мм артиллерии на 130-мм универсальную (не менее 12 спаренных АУ), а 37-мм автоматов на 45-мм (не менее 12 счетверенных). Прежний основной вариант (12 152-мм и 16 100-мм орудий) стал дополнительным.

Кроме того, были развиты требования к конструктивной защите и живучести корабля. Так, оконечности должны были защищаться от 406-мм фугасных снарядов на дистанциях от 80 до 200 кбт, и требовалось принять меры для того, чтобы линкор выдерживал многократные одновременные попадания торпед. Скорость полного хода (30 уз) сохранялась, а дальность плавания 18-узловым ходом снижалась до 8000 миль. В «Уточнениях» было выставлено также требование о размещении на корабле радиолокационных средств.

В 1944–1945 годах проработки проекта 24 велись с «оглядкой» на намечавшиеся к постройке в США линкоры типа «Монтана». В дальнейшем, когда стало известно об аннулировании еще в 1943 году заказа на эти так и не заложенные корабли, единственными достойными противниками нашего нового линкора могли являться лишь американские корабли типа «Айова», в расчете на бой с которыми и шла последующая разработка проекта 24, хотя периодически в качестве его противника вдруг снова возникала «Монтана». Это происходило, видимо, из-за того, что ТТЭ «Айовы» служили недостаточным стимулом для повышения характеристик линкора проекта 24. С начала 1945 года комиссией под председательством начальника ВМА им. Ворошилова СП. Ста-вицкого вырабатывались предложения по ОТЗ на линкор, постройку которого предполагалось включить в проект плана военного судостроения на 1946–1955 годы. Ею был рекомендован «средний» линкор стандартным водоизмещением 75 000 т с ГК в виде девяти 406-мм орудий.

Оформленная в августе 1945 году заявка ВМФ на 1946–1955 годы предусматривала строительство девяти линкоров. В заявку были, к чести наших флотоводцев, включены также шесть эскадренных и шесть эскортных авианосцев. Однако они обосновывались Н.Г. Кузнецовым не как основная ударная сила флота (что наглядно показала Вторая мировая война), а как всего лишь средство обеспечения ПВО кораблей в море и были в итоге И.В. Сталиным отвергнуты. К этому времени он несколько изменил свое прежнее отношение к линкорам и на совещании 27 сентября 1945 года, посвященном рассмотрению новой десятилетней программы, высказывания вождя по линкорам свелись к следующему: «Я бы на вашем месте число линкоров сократил еще» (после заявления Н.Г. Кузнецова, что их количество в заявке уменьшено до четырех). В утвержденной СНК СССР от 27 ноября 1945 года программе строительства (сдачи) кораблей ВМФ на 1945–1955 годы линейные корабли не значились, предусматривалась лишь закладка двух линкоров в 1955 году.

19 декабря 1945 года Н.Г. Кузнецов утвердил окончательное ОТЗ ВМФ на линкор проекта 24. Основным назначением корабля являлось:

1. Уничтожение в морском бою всех классов надводных кораблей как вблизи, так и вдали (в море, в океане) от своих берегов.

2. Усиление ударной способности маневренного корабельного соединения флота и придание ему боевой устойчивости».

Дополнительным назначением было:

1. Нанесение мощных артиллерийских ударов с целью подавления или уничтожения важных в оперативном отношении береговых объектов и военно-морских баз.

2. Обеспечение своим артогнем высадки крупных десантов.

3. Непосредственное прикрытие особо важных конвоев на переходе от морских сил противника».

Величина водоизмещения корабля не оговаривалась, зато ограничивалась осадка при полном водоизмещении - не более 10,5 м.

Артиллерийское вооружение корабля (три 406-мм трехорудийных, 12 130-ммдвухору-дийных, 12 45-мм четырехорудийных артус-тановок и 60 25-мм автоматов в счетверенных и спаренных установках) задавалось близким к принятому на новейших линкорах ВМС США типа «Айова», однако требовалось проработать и традиционный для нашего флота вариант: ПМК из 12 152-мм и ЗКДБ из 16 100-мм орудий. Предусматривались «радиолокационные установки для обеспечения стрельбы всех калибров, четыре 150-см прожектора с дистанционным управлением и наведением от ПУС и радиолокаторов», а также два реактивных 24-ствольных противолодочных бомбомета. Авиационное вооружение намечалось в составе шести гидросамолетов и двух катапульт на юте.

Средства наблюдения должны были включать РЛС для «дальнего и ближнего наблюдения за воздухом и морем в круговом обзоре, наведения истребителей ПВО и руководства их боем», а также РЛС для постановки помех, опознавания и навигационные. Средства радиосвязи принимались в составе, обеспечивающем ее поддержание на расстояниях до 8000 миль.

Основные требования к бронированию, ПМЗ, непотопляемости, скорости полного хода и дальности плавания были практически теми же, что и в ОТЗ 1941 года с «Уточнениями» 1944 года. Новым стало требование об установке успокоителя бортовой качки, умеряющего ее амплитуды до 5–6° на волнении 8–9 баллов (при котором должно было обеспечиваться использование оружия).

Военно-морской теоретик, профессор ВМА вице-адмирал С. П. Ставицкий

Утвержденным правительством в октябре 1946 года планом проектирования кораблей и судов ВМФ выдача ТТЗ на линкор проекта 24 намечалась в 1949 году, разработка эскизного проекта - в 1951 году, а технического - в 1952 году. Следует отметить, что в период подготовки и принятия этих решений линкорами (около 40 единиц) обладали все основные морские державы, а их постройка продолжалась. Так, в США строился линкор «Кентуки» («Kentucky») - пятый типа «Айова» (постройка прекращена в 1950 году), во Франции - «Жан Бар» («Jean Bart») - второй типа «Ришелье», достроенный в 1949 году, а в Англии - «Вэнгард» («Vanguard»), вступивший в строй весной 1946 года.

Мидель-шангоут линейного корабля проекта 24, предварительный вариант (1943 г.)

В этих условиях стремление политического руководства и командования ВМФ СССР продолжать, как и до войны, строительство сильных артиллерийских кораблей выглядело вполне закономерным. Однако, если США и Англия имели в составе своих флотов и в постройке многочисленные авианосцы (около 150 единиц, из них 106 эскортных; в постройке - 30 единиц) то в нашей стране, вопреки опыту Второй мировой войны, насаждалось негативное отношение к авианосцам. Между тем, отсутствие их в нашем флоте делало практически нереальным успешное решение его надводными силами боевых задач в открытом море из-за невозможности обеспечения их ПВО одними только корабельными средствами. Об этом после снятия с должностей в 1947 году Н.Г. Кузнецова йего соратников новое командование флота предпочитало не задумываться.

В 1948 году работы по проекту 24 (вместе с группой специалистов, возглавлявшейся и. о. главного конструктора Ф.Е. Бесполовым) были переданы из ЦКБ-17 во вновь образованное ЦКБ-Л (с конца 1949 года - ЦКБ-16), где велась, в основном, проработка различных частных вопросов. К июню 1949 года Проектным бюро ЦНИИВК (начальник Л.А. Гордон) было разработано 14 вариантов предэскизного проекта (11 - с 406-мм и три - с 457-мм артиллерией ГК). Варианты различались в основном количеством и расположением орудий универсального калибра (24 130-мм, 24 152-мм, 12 152-мм и 16 100-мм, 12 152-мм неуниверсальных и 16 100-мм), а также схемами бронирования. Стандартное водоизмещение кораблей достигало 80 000–100 000 т, скорость хода лежала в пределах 28–29 уз.

Для выработки рекомендаций по дальнейшей разработке линкора проекта 24 заместитель главкома ВМС П.С. Абанькин 21 июня 1949 года организовал комиссию под председательством капитана 1 ранга Н.В. Осико. Рекомендации комиссии сводилась к следующему:

406-мм артиллерия недостаточна для полноценного решения задачи борьбы с линкорами типа «Айова», поэтому надо проработать варианты линкора с четырьмя двухорудийными и тремя трехорудийны-ми 457-мм установками. Учитывая возможность улучшения баллистических характеристик 406-мм орудий, а также наличие рабочих чертежей башни МК-1 продолжить работы и по варианту с тремя 406-мм трехо-рудийными установками;

Наиболее приемлем вариант с универсальным калибром из 12 130-мм двухору-дийных установок; в целях увеличения числа стволов УК «крайне желательно разработать счетверенную 130-мм артустановку»;

Зенитные автоматы принять в составе: 16 45-мм счетверенных и 10 25-мм счетверенных. Авиационное вооружение исключить;

Радиотехнические средства предусмотреть в составе: РЛС обнаружения надводных целей «Риф», РЛС обнаружения воздушных целей «Гюйс-2», РЛС дальнего обнаружения воздушных целей, навигационные РЛС, стрельбовые РЛС «Залп», «Грот», «Якорь», «Штаг-Б», «Фут-Б», система опознавания, станция помех, теплопеленгационная станция «Солнце-1», ГАС «Геркулес-2»;

Броня борта не должна пробиваться 406-мм бронебойным снарядом массой 1115 кг с начальной скоростью 900 м/с на дистанциях 80 кбт и более при курсовом угле 60°, а броня траверзов - начиная с дистанции 100 кбт при курсовом угле 70°. Бортовая подводная защита должна рассчитываться на контактный взрыв 900 кг тротила.

ГШ ВМС одобрил рекомендации комиссии, определил максимально допустимую осадку линкора в 11,5 м, а также утвердил комплектацию линкора - 2700 человек (из них 164 офицера, 200 мичманов и главстар-шин) и, кроме того, штаб - 83 человека (из них 50 офицеров, 12 мичманов и главстар-шин).

7 сентября 1949 года выводы комиссии докладывались главкому ВМС И.С. Юмашеву. В докладе говорилось также, что в результате опроса компетентных учреждений ВМС по вопросу создания линкора от них были получены следующие ответы:

НТК и ВМАКВ им. Крылова выступают за мощный крупный линкор водоизмещением соответственно 80 000 и 100 000 т, имеющий скорость 30 уз;

Линейный корабль проекта 24, XIII вариант (1950 год):

1 - 25-мм автомат БЛ-120; 2 - трехорудийная 406-мм башня МК- 1М;3- двухорудийная 130-мм артиллерийская установка БЛ-110; 4 - СПН-500 с антенным постом (АП) стрельбовой РЛС «Якорь»; 5 - КДП2-8-10; 6 - АП стрельбовой РЛС «Залп»; 7 - АП РЛС дальнего обнаружения воздушных целей; 8 - счетверенный зенитный 45-мм автомат СМ-20-ЗИФ; 9 - АП стрельбовой РЛС «Фут-Б»; 10 - АП РЛС обнаружения надводных целей «Риф»; 11 - теп-лопеленгатор «Солнце»; 12 - отделение крыльчатых движителей; 13 - отделение дизель-генераторов; 14 - погреб 406-мм боезапаса; 15 - котельное отделение; 16 - турбинное отделение; 17 - отделение турбогенераторов. А - вид сбоку; Б - вид сверху; В - трюм

ВМА им. Ворошилова и главный наблюдающий по проекту 24 инженер-капитан 1 ранга И.М. Короткий рекомендуют относительно небольшие корабли с малым числом орудий ГК с тем, чтобы вместо одного большого линкора можно было построить два малых, при этом ВМА им. Ворошилова рекомендует вооружать корабль 457-мм и 180-мм артиллерией;

И.С. Юмашев утвердил выводы комиссии, приняв решение разрабатывать линкор в вариантах с тремя 457-мм трехору-дийными и тремя 406-мм трехорудийными артустановками и в подвариантах со счетверенными 130-мм универсальными артустановками.

По заданию АНИМИ ЦКБ-34 МОП во второй половине 1949 года выполнило проработку трехорудийной 457-мм башни с погребами. Она значительно превосходила известные в мире корабельные АУ как по дальности стрельбы (до 52 км) и массе снаряда (до 1720 кг), так и по своим массо-габаритным характеристикам (масса почти в два раза больше, чем у МК-1М). В результате замена на корабле проекта 24 трех 406-мм башен МК-1М на три 457-мм приводила к увеличению его стандартного водоизмещения до 86 000 т.

И.В.Сталин периодически интересовался состоянием работ по линкору, выражая неудовольствие их медленным ходом и большим водоизмещением корабля. В начале 1950 года он дал указание «побеспокоиться о быстрейшей разработке ТТЗ и предъявлении его на утверждение правительства». При этом он заметил, что «наши конструкторы увлечены большим водоизмещением кораблей и, видимо, раздувают водоизмещение линкора». С другой стороны, по свидетельству В.А. Малышева на совещании 4 марта 1950 года И.В. Сталин на заданный И.С. Юмашевым вопрос о линкоре, сказал, «что если вам сейчас делать особенно нечего, займитесь линкором», а на вопрос, какие на него ставить пушки, ответил, что не более девяти 406-мм.

21 марта 1950 года материалы проекта 24 рассматривались в ВММ. В основу ТТЗ было решено положить XIII вариант предэскизного проекта в виде «среднего» линкора с тремя 406-мм трехорудийными, 8 130-мм двухорудийными, 12 45-мм счетверенными и 12 25-мм счетверенными артустановками без авиационного вооружения, с бронированием, обеспечивающим защиту от 406-мм бронебойных снарядов на дистанциях 100–160 кбт, а также от 1000-кг БрАБ (сбрасываемых с высоты 4000 м) и с ПМЗ, способной противостоять 900-кг заряду - контактному для бортовой защиты и неконтактному для днищевой. Общая непотопляемость корабля должна была обеспечиваться при одновременном затоплении семи - восьми отсеков, а боевая - пяти отсеков. Для обеспечения скорости полного хода 30 уз линкор должен был иметь четырехвальную ГЭУ общей мощностью 280 000 л.с. Дальность плавания 18-узловым ходом принималась равной 6000 миль. Стандартное водоизмещение не должно было превышать 74 000- 76 500 т при максимальной осадке до 12 м.

18 апреля 1950 года эти элементы были утверждены И.С. Юмашевым как изменение ОТЗ от декабря 1945 года, а последние его указания, направленные на всемерное снижение водоизмещения, были даны 16–18 мая 1950 года. Проектное бюро ЦНИИВК тем временем дорабатывало окончательный XIII вариант предэскизного проекта, который должен был полностью соответствовать ТТЗ.

406-мм артиллерия размещалась в трех трехорудийных башнях типа МК-1М, причем вторая и третья из них оснащались радиодальномерами «Грот». Система ПУС «Море-24» с двумя ЦАП обеспечивалась данными от двух КДП с 8- и 10-м дальномерами, а также от двух РЛС «Залп».

Универсальный калибр включал восемь 130-мм двухорудийных башенных установок БЛ-110. Система ПУС УК «Зенит-24» имела четыре центральных поста. Каждый из них обеспечивался СПН-500 с РЛС «Якорь», а также одним башенным радиодальномером «Штаг-Б». ЗКББ состоял из 12 45-мм счетверенных автоматов СМ-20-ЗИФ с шестью радиолокационными системами управления «Фут-Б», а также 12 25-мм счетверенных автоматов БЛ-120 без радиолокационного управления.

Радиотехнические средства включали РЛС дальнего обнаружения воздушных целей, РЛС ближнего их обнаружения «Гюйс-2», РЛС обнаружения воздушных и морских целей «Фут-Н», РЛС обнаружения надводных целей «Риф», систему госопознавания типа «Факел», а также два теплопеленгато-ра «Солнце-1». Кроме того, предусматривались станции поиска работающих РЛС противника «Мачта» и создания помех их работе «Коралл», навигационные РЛС, боевой информационный пост «Звено-24» (два комплекта), система наведения истребительной авиации и ГАС «Геркулес-2».

Средства радиосвязи принимались в составе, обеспечивающем ее поддержание: с базой на 8000 миль, с надводными кораблями и ПЛ на перископной глубине - до 500 миль, с авиацией - до 200 миль, в радиотелефонном режиме с кораблями охранения и самолетами-истребителями - до 50 миль.

Протяженность цитадели составляла 57,5 % длины корабля по КВЛ. Главный броневой пояс высотой 6 м выполнялся из цементированной брони толщиной 410 мм (в районе башен ГК 425–435-450 мм), придание броне наклона в 20° делало ее эквивалентной по пробиваемости вертикальной броне в 1,25 раза большей толщины. Цитадель ограничивалась 315-мм траверзами и 400-мм полупереборками.

Конструктивный мидель-шпангоут линкора проекта 24 (1950 г.)

Верхний пояс цитадели выполнялся из 150-мм гомогенной брони, как и борт вне цитадели между броневыми траверзами. Барбеты башен ГК имели толщину 415–500 мм. В цитадели предусматривались три броневые палубы: верхняя - 60 мм, средняя - 165 мм и нижняя - 20 мм, а вне цитадели - 100 мм средняя. Носовая оконечность имела 50-мм, а кормовая - 30-мм броневые пояса. Из конструкционной брони выполнялась и наружная обшивка. ГКП имел 500-мм стенки и 200-мм крышу, башни ГК - 600-мм лобовую стенку, 230-мм боковые стенки и крыши. Башни УК защищались 50-мм броней.

Подобное бронирование обеспечивало непробитие главного пояса, траверзов и палуб в районе цитадели, а также крыши ГКП, 406-мм бронебойными снарядами на дистанциях 100–160 кбт при курсовых углах 0-70° и 110–180°, а барбетов башен ГК и стенок ГКП - на 130 кбт и более, но при всех курсовых углах. Горизонтальное бронирование должно было защищать, кроме того, от сбрасываемых с высоты до 3000 м бронебойных (до 1 т) и фугасных (до2 т) авиабомб жизненно важные помещения, расположенные ниже средней палубы. Столь мощного бронирования не имел ни один из известных линкоров мира.

Бортовая подводная защита должна была выдерживать контактный взрыв заряда 850–900 кг на любой глубине (в пределах осадки), что предопределило использование обводов с булями «ящичного» типа. Бортовая конструктивная подводная защита имела глубину (на миделе) 6,2 м и помимо 16-мм бортовой наружной обшивки включала три преграды (10+40+15 мм). Ближе к оконечностям, где ширина защиты уменьшалась, толщина основной защитной преграды повышалась до 50 мм. Днищевая защита была принята в виде «четвертного» дна высотой

3 м, то есть помимо 20-мм днищевой наружной обшивки также имела три преграды (8+30+12 мм), образующие три камеры, из которых только средняя заполнялась топливом. Она должна была противостоять неконтактным (на удалении более 5 м) взрывам указанного выше расчетного заряда.

Начальная поперечная метацентрическая высота при стандартном водоизмещении должна была быть не менее 3,0 м, период бортовой качки - 15–17 с. Непотопляемость должна была обеспечиваться при затоплении восьми любых главных водонепроницаемых отсеков протяженностью не менее 80 м (с сохранением надводного борта не менее 1,0 м). Корабль должен был быть способен использовать оружие на волнении до 7 баллов включительно при скорости хода 24 уз, а также поддерживать эту скорость при волнении до 8 баллов.

ГЭУ корабля, обеспечивающая скорость хода не менее 30 уз (при волнении до 3 баллов), включала четыре ГТЗА мощностью по 70 000 л.с. и 12 высоконапорных котлов КВН-24 паропроизводительностью по ПО т/ч (параметры пара: давление 65 кг/см2, температура 450 °C). Котлы и ГТЗА унифицировались с тяжелыми крейсерами проекта 82. ГЭУ располагались в четырех эшелонах, разделенных промежуточными отсеками. Предусматривались три вспомогательных котла паропроизводительностью по 15 т/ч. Особенностью проекта являлось наличие в носовой части двух крыльчатых движителей мощностью по 1600 л.с. с электроприводом, обеспечивающих повышение маневренности на малых ходах, а также движение со скоростью 5,5 уз при неработающей ГЭУ.

Электроэнергетическая установка, работавшая на трехфазном переменном токе (частота 50 Гц, напряжение 380 В), включала восемь турбогенераторов и шесть дизель-генераторов мощностью по 1200 кВт.

Дальность плавания 18-узловым ходом составляла 6000 миль, а 30-узловым ходом - 2100 миль при запасе топлива 8200 т. По проекту ТТЗ запас топлива должен был обеспечивать указанную дальность плавания и включать, кроме того, еще 2500 т (размещались в пределах цитадели в нижнем междудонном пространстве, заполняемом на 70 %). Расчетная автономность по запасам провизии принималась 25 суток. Численность личного состава корабля должна была составить не менее 2500 человек.

Стандартное водоизмещение в XIII варианте предэскизного проекта было получено 72 500 т (в ТТЗ - не более 70 000 т), а полное - 81150 т, при этом запас водоизмещения был принят равным 4,51 % от стандартного водоизмещения. Кроме того, оговоренная в ТТЗ максимальная осадка 11,5 м соответствовала не полному водоизмещению, а близкому к нормальному (76 000 т).

Стоимость постройки такого корабля по оценкам ЦНИИ-45 составила бы 2026 млн руб., то есть была бы почти в два раза большей, чем тяжелого крейсера проекта 82 (1168 млн руб.) и в шесть раз большей, чем легкого крейсера проекта 68-бис (средняя по серии - 322 млн руб.).

Сравнивая полученные в предэскизном проекте 24 основные элементы корабля с таковыми у линкора «Айова», можно констатировать, что наш перспективный линкор при близком составе вооружения, но меньшем боекомплекте, приходящемся на один ствол, заметно превосходил американский по мощи своей конструктивной защиты как надводной, так и подводной. Это обусловило его существенно большее (в 1,4 раза) водоизмещение, увеличенную мощность ГЭУ (в 1,3 раза), но несколько меньшую скорость полного хода.

Подготовленное ТТЗ 24 мая 1950 года было отправлено на согласование в МСП. Правильно оценив сталинское высказывание (на совещании 4 марта 1950 года по проекту 82): «…если вам сейчас делать особенно нечего, займитесь линкором…», министр В.А. Малышев не торопился реагировать на полученное от ВММ задание, тем более, что строить такой линкор в обозримой перспективе было явно негде. Более того, во второй половине 1950 года МСП передало все работы по линкору вместе с возглавлявшейся Ф.Е. Бесполовым весьма небольшой группой специалистов из ЦКБ-16, занятого разработкой «сталинского любимца» - тяжелого крейсера проекта 82, в ЦНИИ-45, чем заведомо придало им чисто исследовательский характер.

Между тем, ЦНИИ-45, рассмотрев ТТЗ, рекомендовал МСП воздержаться от его согласования, отметив в своем заключении, что оно предусматривает создание типичного линкора периода Второй мировой войны и не учитывает современного (1950 года) состояния средств нападения противника, а также перспектив их развития. При этом ЦНИИ-45 выдвинул альтернативную идею создания малых линкоров (впервые это было предложено главным наблюдающим по проекту 24 И.М. Короткиным в 1949 году), способных в составе соединения из двух - трех кораблей решать задачи, присущие линкору проекта 24, а одиночным кораблем - задачи тяжелого крейсера проекта 82.

Предложения ЦНИИ-45 в апреле 1951 года были рассмотрены и одобрены на совещании ведущих специалистов и главных конструкторов ЦКБ МСП. Совещание рекомендовало провести углубленную проработку такого линейного корабля ограниченного водоизмещения

Основываясь на представленных ЦНИИ-45 материалах, министр судостроительной промышленности Малышев подписал 13 апреля 1951 года письмо военно-морскому министру И.С. Юмашеву, основные положения которого сводились к следующему:

ТТЗ предусматривает создание линкора типа, существовавшего в период Второй мировой войны, и не учитывает современного состояния средств нападения и перспектив их развития. Такой линкор не будет иметь подавляющего преимущества перед американскими типа «Айова» и поэтому не может быть «уничтожителем» линкоров», как это значится в ТТЗ. Предусматриваемая ТТЗ защита недостаточна, нет требований по защите от реактивных снарядов и управляемых авиабомб;

Ведущие специалисты МСП считают создание линкора по ТТЗ ВММ нецелесообразным и не оправдывающим связанные с этим затраты государственных средств. Поэтому МСП предлагает провести исследовательское проектирование линкора ограниченного водоизмещения, способного в соединении из трех кораблей уничтожить любой из существующих линкоров противника, а одиночным кораблем - любой из существующих тяжелых крейсеров;

Одновременно с этим должно быть проведено исследовательское проектирование кораблей с реактивным оружием, способных вести бой с современными линкорами. На этой основе может быть разработано ТТЗ на современный корабль с мощным вооружением. МСП считает целесообразным вместе войти в Совет Министров с предложением отложить утверждение ТТЗ на линкор проекта 24 и провести в 1951 году исследовательское проектирование нового типа линкора с тем, чтобы во 2-м квартале 1952 года доложить правительству соответствующие предложения.

Проекция «корпус» теоретического чертежа линкора проекта 24

Ответ И.С. Юмашева В.А. Малышеву, подписанный начальником МГШ А. Г. Головко 25 мая 1951 года, был сугубо отрицательным, но малодоказательным. Предложения МСП отвергались, указывалось, что разработанное и согласованное с МСП ТТЗ необходимо возможно быстрее представить на рассмотрение правительства, учитывая, что установленные сроки уже прошли.

Получив такой ответ, МСП стало действовать самостоятельно, доложив письмом от 23 июля 1951 года заместителю председателя Совета Министров СССР НА Булганину свою позицию по линкору проекта 24 с просьбой отсрочить на год представление по нему ТТЗ, чтобы за это время провести дополнительные проработки и исследования.

Н.А. Булганин 8 августа поручил ВММ и МСП доложить ему этот вопрос совместно в сентябре, предварительно изучив его с командующими флотами. После получения мнений последних вопрос был рассмотрен МГШ (предложение МСП было им отвергнуто), но совместные предложения ВММ и МСП по нему доложены правительству не были. Как известно, в июле 1951 года министром стал вернувшийся из опалы Н.Г. Кузнецов, относившийся к созданию нового линкора резко отрицательно, в силу чего флот перестал проявлять какую-либо активность в этом вопросе.

Между тем во исполнение решения МСП ЦНИИ-45 в 1951–1952 годах выполнил работу «Обоснование выбора типа линейного корабля» (руководитель - Ф.Е. Бесполов, ответственный исполнитель - вице-адмирал в отставке СП. Ставицкий). В ней конкретизировались высказанные ранее соображения о линкорах, были выполнены проектные проработки девяти вариантов «малого» линкора.

Корабли предлагалось вооружать одной- двумя башнями ГК (457 или 406 мм) и одной среднего калибра (180–220 мм). Последний предназначался для ослабления линкора противника в период сближения с ним путем вывода из строя отдельными попаданиями фугасных снарядов с больших дистанций КДП и артиллерийских РЛС). Особенностью «малого» линкора предлагаемого типа являлось усиление бронирования носовой оконечности с тем, чтобы обеспечить на при наиболее вероятных в бою курсовых углах (0-28° на борт) защиту от 406-мм снарядов на дистанциях 65-133 кбт.

Как показали выполненные СП. Ставиц-ким расчеты, в большинстве из возможных случаев боевого маневрирования выход из строя линкора противника наступит раньше, чем хотя бы одного из кораблей группы (два корабля с двумя башнями ГК или три корабля с одной). Наибольшей эффективностью среди рассмотренных обладал бы «малый» линкор с 457-мм артиллерией, однако, поскольку по ней практически не было никакого технического задела (кроме предварительных проработок ЦКБ-34), ЦНИИ-45 рекомендовал для дальнейшей углубленной проработки вариант с пятью 406-мм орудиями ГК в двух башнях. Водоизмещение и стоимость каждого из таких кораблей будет близким к таковым у тяжелого крейсера проекта 82, которые могут строиться «в достаточном количестве».

Проект «малого» линкора с пятью 406-мм орудиями,1951 г. Впрочем, «малым» этот корабль может считаться весьма условно: его полное проекту составляло 44 900 т!

Обращает на себя внимание относительная слабость средств ПВО рекомендованных вариантов корабля. По мнению Ставицкого, ЗКДБ наиболее целесообразно размещать не на линкорах, а на кораблях их охранения, линкоры же рекомендовалось вооружать автоматической 57-76-мм артиллерией, а также «противоштурмовыми» 25-мм автоматами.

30 декабря 1952 года комплект материалов по «малому» линкору был при письме за подписью заместителя министра Б. Г. Чиликина препровожден Н.Г. Кузнецову, который без каких-либо комментариев направил его в ГУК. Начальник ГУК Н.В. Исаченков обратился к Кузнецову с просьбой дать указание МГШ о рассмотрении этого вопроса и одновременно доложил о необходимости разработки МГШ ОТЗ ВМФ «на проектирование авианосцев для обеспечения тяжелых кораблей». МГШ с рассмотрением материалов по линкорам не спешил.

Со смертью Сталина вопрос о продолжении проектирования и строительства тяжелых артиллерийских кораблей перестал быть для руководства флота и промышленности актуальным, и при корректировке планов военного судостроения в апреле 1953 года все работы в этой области, включая проект 24, были постановлением правительства закрыты.

Заключение

В середине 1930-х годов руководством Советского Союза была предпринята попытка одним рывком за 10 лет вывести страну в перворазрядные морские державы. При этом инициатива в создании «большого флота» исходила не от УМС РККА, а исключительно от самого И.В. Сталина. Более того, она явилась даже неожиданной для УМС и командующих флотами, ориентировавшихся на действия с использованием в основном легких надводных сил, авиации и подводных лодок.

Решения о строительстве многочисленных линкоров и тяжелых крейсеров были обусловлены не столько потребностями обороны страны от потенциальных агрессоров, сколько соображениями общеполитического характера. «У могучей советской державы должен быть соответствующий ее интересам, достойный нашего великого дела морской и океанский флот», - провозгласил председатель СНК СССР В.М. Молотов на XVIII съезде ВКП(б).

Обладание сильным линейным флотом в ту пору считалось для великой державы столь же важным, как после войны обладание ядерным оружием. Поэтому неудивительно, что Сталин отдавал созданию линкоров высший приоритет в предвоенном кораблестроении, требуя от конструкторов и моряков создания сильнейшего в мире линкора. Спроектированные в кратчайшие сроки и спешно заложенные в 1938–1940 годах линкоры типа «Советский Союз» практически удовлетворяли этому требованию.

«По копеечке соберем и построим» - сказал, по свидетельству Н.Г. Кузнецова, в 1939 году И,В. Сталин, игнорируя прямой вопрос наркома ВМФ о том, «что будем с ними делать на Балтике и Черном море, если война начнется внезапно». Между тем, если вспомнить развитие событий в Великой Отечественной войне, то станет ясным, что наши новые линкоры и крейсера, будь они к 22 июня 1941 года построены, не оказали бы сколь-либо заметного влияния на ее ход. За всю войну ни один из наших крупных кораблей боевых столкновений с кораблями противника не имел. Наши линкоры и крейсера в основном оказывали огневую поддержку сухопутным войскам, а на Черном море в начальный период войны сочетали ее с транспортными и малоуспешными набеговыми операциями. Основным противником этих кораблей являлась авиация. На Балтике ею был выведен из строя линкор, а на Черном море потоплен один крейсер и тяжело повреждены несколько других. На заключительном этапе наши крупные надводные корабли (включая полученные от союзников в 1944 году линкор и крейсер) практически вообще не использовались, принимая лишь участие в обеспечении ПВО своих баз. Берег Сталин в годы войны крупные корабли «на потом»! Ни к одному другому роду сил он не относился

Проектный вид американского суперлинкора «Монтана», вооруженного 12-ю 406-мм орудиями

«Ямато» - самый мощный линкор Второй мировой войны. Если бы его реальные характеристики стали известны Сталину, то проект линкора «Советский Союз», несомненно, был бы переработан в сторону дальнейшего увеличения водоизмещения и усиления наступательных возможностей

столь бережно. Наши относительные потери в линкорах и крейсерах (доля погибших от количества участвовавших в войне) оказались самыми низкими среди флотов всех воевавших государств (14,3 % вместо 25 % в среднем по флотам союзных стран).

Вторая мировая война показала, что длившаяся свыше 80 лет эра тяжелых артиллерийских кораблей и их дуэлей в пределах визуальной видимости заканчивается, а линкоры и крейсера утратили роль главной ударной силы флота, уступив ее морской авиации (в значительной степени - палубной авианосной) и подводным лодкам. Так, на долю авиации пришлось в годы войны 47 % потопленных линкоров, авианосцев и крейсеров всех воевавших стран (для ВМФ СССР - 100 %), на подводные лодки - 28 %, на торпеды надводных кораблей - 15 %, а на долю корабельной артиллерии - всего около 8,5 %. Случаи потопления линкоров огнем корабельной артиллерии, даже в комбинации с торпедами надводных кораблей, были редкими (за всю войну шесть эпизодов). Показательно, что самым могучим в мире японским линкорам «Ямато» и «Мусаси» с их 460-мм ГК до своей гибели под ударами американской палубной авиации так и не удалось сделать ни одного выстрела по линкорам противника.

Линейные корабли и крейсера вышли из войны, зарекомендовав себя в первую очередь как средство огневого содействия сухопутным войскам, поддержки высадки морских десантов и обеспечения боевой устойчивости авианосных группировок.

То, что тяжелые артиллерийские корабли утратили свою прежнюю роль главной ударной силы в войне на море, уступив ее авианосцам, и поэтому перестали быть убедительным символом морского могущества обладающей ими державы, И.В. Сталин так и не осознал. После войны он, отодвинув работы по новому линкору проекта 24 на второй план, заставил флот и промышленность сконцентрировать усилия на строительстве тяжелых крейсеров проекта 82, фактически заблокировав этим создание в СССР авианосцев, на котором настаивал Н.Г. Кузнецов.

Интересно отметить, что стойкую неприязнь к авианосцам сохраняли на протяжении более чем четверти века и все последующие руководители нашей страны. Им подыгрывало и командование нашего ВМФ, время от времени совершенно бездоказательно возвещавшее (выдавая желаемое за действительное), что авианосцы утратили свою роль, сверхпожароопасны, являются хорошими мишенями для ракет и тому подобное. Эта кампания развернулась в конце 1940-х годов в рамках борьбы с космополитизмом, то есть в период, когда руководство Военно-морского министерства усердно демонстрировало перед И.В. Сталиным свою активность в проектировании нового линкора, пресеченную Н.Г. Кузнецовым после возвращения на свой пост.

Что касается чисто технического существа работ по линкорам и тяжелым крейсерам, то несмотря на свою незавершенность, они оставили глубокий след в нашем военном кораблестроении.

Прежде всего, разработка проектов и строительство тяжелых артиллерийских кораблей серьезно охладили пыл энтузиастов на всех уровнях руководства, полагавших в середине 1930-х годов, что одним «большим скачком» (как это удалось в авиа- и танкостроении, а отчасти и в судостроении), с привлечением иностранной технической помощи, можно в считанные годы достичь лучшего мирового уровня в крупном надводном кораблестроении, наладив серийный выпуск больших и малых линкоров (тяжелых крейсеров) по несколько единиц в год. Планы такого рода оказались авантюрными, так как экономика и промышленность страны были совершенно не готовы к их реализации, а упование на иностранную техническую помощь ставило намеченную программу в полную зависимость от складывающейся внешнеполитической ситуации, для стабилизации которой (в наших интересах) эти корабли, собственно, и предназначались.

Линкор «Айова» - главный потенциальный противник советских тяжелых артиллерийских кораблей проектов 24 и 82

Количество строившихся крупных кораблей пришлось уменьшить, а сроки их сдачи постоянно «сдвигались вправо». В октябре 1940 года было решено иметь в постройке только три линкора проекта 23 и два тяжелых крейсера проекта 69. Один линкор строился под импортные главные турбины, а оба тяжелых крейсера - под германскую артиллерию ГК. За рубежом изготовлялись также фрагменты гребных валов и многие вспомогательные механизмы. По самым оптимистическим прогнозам эти корабли могли вступить в строй не ранее 1945 года. Складывалась тупиковая ситуация: к началу надвигавшейся войны они явно не поспевали и продолжение их постройки фактически являлось созданием задела на неопределенное послевоенное будущее, но такая затяжка с постройкой заведомо обрекала заложенные корабли на моральное устаревание. Можно предположить, что эта ситуация была вполне осознана и И.В. Сталиным, в результате чего строительство линкоров и тяжелых крейсеров в конце 1940 года было исключено из высших государственных приоритетов и, по сути дела, пущено на самотек. Иначе трудно понять, почему за полный срыв всех ранее намеченных планов постройки тяжелых кораблей никто не был наказан и, более того, основные участники их создания были дважды удостоены Сталинских премий.

Разразившаяся война прервала строительство тяжелых кораблей и в известной мере замаскировала провал с их созданием. После войны вопрос о достройке линкоров и тяжелых крейсеров был снят прежде всего по производственным соображениям, так как по-прежнему не было ни необходимого вооружения, ни толстой брони, ни собственной главной энергетики, а созданный перед войной соответствующий производственный задел оказался в значительной степени утраченным.

Предложение по размещению ракет Р-1 на тяжелом крейсере проекта 82 (кормовая часть):

1 - помещение для сборки ракет;

2 - ракета Р-1;

3 - 130-мм артуста-новки БЛ-110;

4 - 45-мм зенитные автоматы СМ-20-ЗИФ;

5 - ангар для ракет Р-1;

6 - стартовая палуба.

Полученный урок пошел впрок. В первой послевоенной десятилетней программе военного судостроения самыми крупными кораблями оказались, как уже отмечалось, менее претенциозные, нежели линкоры, тяжелые крейсера проекта 82, причем в гораздо более умеренном, чем ранее, количестве (четыре единицы за 10 лет). Линкоры проекта 24 в этой программе были лишь обозначены закладкой, серьезно заниматься ими в МСП не собирались. Со смертью же Сталина крупные боевые корабли надолго исчезли из наших судостроительных программ. Синдром негативного к ним отношения сохранялся у нашего военно-политического руководства всех уровней вплоть до конца 1960-х годов.

Тем не менее, работы по созданию тяжелых артиллерийских кораблей явились мощным импульсом для развития потенциала не только судостроительной, но и обеспечивающих ее других отраслей промышленности, плоды которого пожинались уже в послевоенный период.

Кроме того, разработка и строительство линкоров и тяжелых крейсеров не только серьезно расширили научно-технический задел нашего кораблестроения, став его прочным фундаментом, но и явились прекрасной школой подготовки опытных кадров ученых, конструкторов, производственников и управленцев. Не случайно многие участники создания этих кораблей заняли в послевоенные годы различные видные посты в нашем судостроении. В целом следует констатировать, что работы по созданию линкоров и тяжелых крейсеров явились весьма поучительным и полезным этапом развития отечественного военного кораблестроения.

Один из последних отечественных проектов большого бронированного корабля (крейсера) с башенными пусковыми установками для ракет ЮХН и 16Х. Вариант Ф-25 нормальным водоизмещением около 26 000 т (ЦКБ-17)

Тяжелый атомный ракетный крейсер (ТАРКР) "Петр Великий" предназначен для поражения крупных надводных целей, защиты морских соединений от атак с воздуха и подводных лодок противника в удаленных районах морей и океанов. Является флагманом Северного флота ВМФ РФ.

В 1952-1954 годах в СССР было принято решение создать новый ракетно-ядерный флот. В 1964 году было начато проектирование отечественного боевого надводного корабля, имеющего практически неограниченную дальность хода. Первоначально планировалось создать 8000-тонный противолодочный корабль с ядерной энергетической установкой. Однако после появления в конце 60-х годов подводных лодок ВМС США с межконтинентальными ракетами и атомными энергетическими установками было решено для борьбы с ними создать оперативные соединения противолодочных кораблей. Для обеспечения боевой устойчивости корабельных противолодочных групп потребовалось создание более крупного многоцелевого крейсера в отличие от ранее проектируемого. Так родился проект 1144 тяжелого атомного ракетного крейсера.

По проекту 1144 на Балтийском заводе построены четыре тяжелых атомных ракетных крейсера: "Киров" (с 1992 года - "Адмирал Ушаков"), "Фрунзе" (с 1992 года - "Адмирал Лазарев"), "Калинин" (с 1992 года - "Адмирал Нахимов") и "Петр Великий". Эти суда имеют на вооружении практически все виды боевых и технических средств, созданных для военных надводных кораблей.

К строительству последнего корабля серии - "Петр Великий" (при закладке именовался "Куйбышев", потом - "Юрий Андропов") - завод приступил в 1986 году. Через 10 лет крейсер ушел на ходовые испытания. В соответствии с планом государственных испытаний ходовая программа выполнялась в суровых условиях Заполярья. В 1998 году атомный крейсер был передан флоту.

ТАРКР "Петр Великий" является дальнейшим развитием ударных ракетных крейсеров. В отличие от своих предшественников ТАРКР имеет повышенную автономность плавания, оснащен более эффективными гидроакустическими средствами, противолодочным оружием и крылатыми ракетами.

Технические данные

Водоизмещение: cтандартное - 24 300 тонн, полное - 26 190 тонн

Скорость: полный ход - 31 узел, экономный - 18 узлов

Автономность: 60 суток

Габариты: длина - 251 метров, ширина - 28,5 метра, осадка - 10,3 метра

Экипаж: 760 человек.

Главная энергетическая установка крейсера оснащена двумя реакторами на быстрых нейтронах тепловой мощностью по 300 Мвт и двумя вспомогательными нефтяными паровыми котлами. Сопряжение ядерных реакторов с нефтяными пароперегревателями увеличивает общую мощность установки и тем самым скорость корабля. На корабле также установлены: 8 парогазогенераторов, 4 электростанции суммарной мощностью 18 тысяч кВт, 2 турбины по 75 тысяч лошадиных сил.

Основу вооружения составляют противокорабельные сверхзвуковые ракеты "Гранит" П-700 (3М-45) ("Shipwreck"). На крейсере 20 ПКР "Гранит" установлены под верхней палубой, с углом возвышений 60 градусов.

Корабельные боевые системы включают: боевой информационный центр; систему радиосвязи; систему спутниковой связи; системы управления огнём ПКР, комплексов РБУ-1000 и "Удав-1"; радиолокационные станции: РЛС обзора, РЛС обнаружения низколетящих и надводных целей, РЛС управления огнём корабельных систем ПВО - две, РЛС управления огнём 30-мм артустановок - четыре, навигационная РЛС - две; а также активную, пассивную акустические системы и электронную измерительную систему.

Противовоздушное зенитно-ракетное и артиллерийское вооружение "Петра Великого" cостоит из ЗРК С-300Ф с 48 ракетами 48Н6, С-300ФМ с 46 ракетами 48Н6Е2, систему ПВО "Кинжал", ЗРК "Кортик" с АК-630 и артустановку АК-130.

На крейсере "Петр Великий" дополнительно установлен носовой комплекс С-300ФМ "Форт-М".

Противолодочное вооружение крейсера укомплектовано ракетными противолодочной системой "Водопад-НК" и противоторпедной "Удав-1", ракетно-бомбовыми установками РБУ?1000 и вертолетами Ка-27ПЛ.

Противолодочный ракетный комплекс (ПЛРК) "Водопад?НК" имеет 20 противолодочных ракет или торпед. Стрельба ведется с 10 ПУ (ракетно?торпедных аппаратов).

Комплекс "Удав-1" оснащен 40 противолодочными ракетами. Аналогичную систему имеет крейсер "Адмирал Кузнецов".

РБУ?1000 составляют основу системы "Смерч-3", имеющей следующий состав: две шеститрубных дистанционно наводящихся противолодочных ракетных ПУ РБУ-1000 (боекомплект 102 ракеты), заряжающее устройство, глубинные бомбы РГБ-10, систему ПУСБ "Буря" с приставкой "Зуммер", управляющую огнем до четырех РБУ.

Для противолодочной защиты также предназначены три вертолета Ка-27ПЛ или Ка-25РТ.

Ка-27 ("Helix") оснащён противолодочным вооружением включая поисковую РЛС, гидроакустические буи, акустическую систему и детекторы магнитных аномалий. Ка-27 также может вооружаться торпедами, бомбами, минами и ПКР.